Перечень учебников |
Учебники онлайн |
|
|---|---|---|
Страны, которых нетХарактерным примером такого разрушения ближневосточной авторитарии является Ирак, бывший в годы диктатуры Саддама одним из лидеров Ближнего Востока. Республикой эта страна стала после переворота 1958 г., в ходе которого король и все руководство страны были уничтожены, а объединение Ирака с Иорданией в Арабский союз, о котором родственные династии договорились несколькими месяцами ранее, сорвано. Перевороты 1963 г. вначале привели к власти партию БААС, а затем военную хунту, которую в 1968 г. БААС вновь отстранила от власти. Все это отличалось от ситуации в Сирии и других арабских странах разве что жестокостью в отношении свергаемых лидеров страны, уничтожавшихся вместе с их окружением. В 1979 г. к власти в Ираке пришел Саддам Хусейн, правивший этой страной до 2003 г. Его правление ознаменовалось войной с Ираном в 1980–1988 годах, оккупацией Кувейта в 1990 г., подавлением восстаний курдов и шиитов. В ходе американо британской интервенции 2003 г. при поддержке международной коалиции он был смещен, а в 2006 г. казнен. Cегодняшний Ирак формально – парламентская республика, основой которой является распределение федеральных постов между курдами и арабами – шиитами и суннитами. Фактически центральная власть контролирует только ряд регионов, уровень сепаратизма чрезвычайно высок, и даже некоторые кварталы столицы подчиняются только лидерам живущих там общин. В стране проходят массовые этнические чистки, диверсионно террористическая война всех против всех идет на всей территории, кроме Курдистана, который строит основу будущей независимости: лидеры двух курдских враждующих кланов разделили власть: Джаляль Талабани стал президентом Ирака, Масуд Барзани – президентом Курдистанского региона, а с 2006 г. в Курдистане существует единое правительство. Преследования меньшинств – йезидов, мандейцев и христиан поставили их на грань исчезновения. Так, число христиан в Ираке с момента обретения им «демократии» сократилось на треть, несмотря на западный оккупационный корпус. Иракский парламент почти не функционирует: выборы прошли в марте 2010 г., но соглашение о формировании правительства было заключено лишь в ноябре, поставив мировой рекорд. Значительная часть военно политических структур страны ориентируется на Иран, а в ряде регионов влияние Ирана и Турции является доминирующим. В отсутствие иностранной военной силы или местной диктатуры самостоятельное существование Ирака маловероятно, а отделение Курдистана неизбежно. Эта страна – типичный пример того, что в условиях БСВ сосуществование этноконфессиональных общин возможно только в жестком унитарном государстве. Еще одним примером этого является Ливан. С момента получения независимости в 1943 г. высшие государственные посты и парламентские квоты закреплены за религиозными общинами. Президент страны – христианин маронит, премьер – суннит, спикер парламента – шиит, правительство и парламент поровну делят христиане и мусульмане – на основе общинного квотирования. Парламент – Ассамблея представителей состоит из 128 депутатов. Мусульман представляют 27 – суннитов, 27 – шиитов, 8 друзов и 2 алавита. Христиан – 32 маронита, 20 православных армян, 2 армянина католика, 7 православных греков, грек католик, протестант и один представитель от прочих общин. Демографические изменения, идущие по стандартным для всего региона правилам: рождаемость у мусульман выше, чем у христиан, у шиитов выше, чем у суннитов, а эмиграция в первую очередь затрагивает христиан, стали причиной политического дисбаланса и борьбы за передел власти. Нормой жизни страны, несмотря на ее имидж «ближневосточной Швейцарии», на протяжении всей ее истории являются гражданская война и оккупация иностранными войсками – единственными гарантами внутренней стабильности. Гражданские войны 1956–1958 и 1975–1990 годов, интервенции США в 1958 г., Израиля в 1978 и 1982 годах, Сирии в 1976 г. (в рамках межарабских сил) окончились израильской – до 2000 г. и сирийской – до 2005 г. оккупацией Ливана. Последовавшее за этим противостояние просаудовских и поддерживаемых Ираном просирийских военно политических группировок привело к усилению ориентирующейся на Иран шиитской «Хизболлы» (23 места в парламенте) и войне с Израилем 2006 г. Дополнительно дестабилизирует обстановку присутствие в Ливане палестинских беженцев. Их лагеря, являющиеся центрами исламистского влияния, криминальной и террористической активности, периодически «зачищаются» ливанской армией при поддержке конфессиональных военных милиций. Палестину можно с полным основанием причислить к несостоявшимся проектам мирового сообщества – она заслужила это, даже не успев стать государством. Надежды на прекращение палестино израильского противостояния привели к подписанию Израилем с Организацией освобождения Палестины в сентябре 1993 г. «Декларации принципов о временных мерах по самоуправлению», а также всех последующих документов: каирской декларации «Газа Иерихон» (май 1994 г.), вашингтонского временного соглашения (сентябрь 2005 г.) etc. Первоначальный срок в 5 лет, в течение которого палестинское государство должно было быть построено, истек 4 мая 1999 г. Вместо окончательной договоренности между сторонами о статусе палестинских территорий в соответствии с подписанным в Шарм эль Шейхе соглашением, в сентябре 2000 г. по инициативе Ясира Арафата было начато вооруженное восстание – интифада аль Акса. Пытаясь разрешить противоречия между политическими теориями левого лагеря и действительностью, Израиль в 2005 г. в одностороннем порядке вывел армию и эвакуировал поселения из сектора Газа. Однако проведенные по настоянию руководства США выборы 2006 г. окончились победой исламистского движения ХАМАС, попытка сотрудничества с которым руководившего ООП и ПНА ФАТХ привела в 2007 г. к гражданской войне между палестинскими группировками и разделе сфер влияния. Власть в Газе удержал ХАМАС во главе с Исмаилом Ханийей, опираясь сначала на арабские монархии, а затем на Иран. На Западном берегу реки Иордан при поддержке Израиля управление осталось под контролем ФАТХ, который в 2008 г. пролоббировал «переизбрание» Махмуда Аббаса Центральным советом ООП на пост президента Палестины. Обращение в сентябре 2011 г. к ООН с просьбой одностороннего признания Государства Палестины в границах 1967 г. – легитимный повод для разрыва отношений Израиля с ПНА, денонсации соглашений и восстановления контроля над всей Иудеей и Самарией. Палестинский опыт показал, что выборы на БСВ приводят во властные структуры исламистских радикалов с тем большей вероятностью, чем более демократическими эти выборы являются. Республика Йемен, север которого стал Йеменской Арабской Республикой после военного переворота 1962 г. и гражданской войны, а юг – Народно Демократической Республикой Йемен, получив независимость от Великобритании в 1967 г., объединились в 1990 г., после военной победы Саны над Аденом. Гражданская война 1994 г. окончилась провалом попытки отделения южан, но противостояние президента Али Абдаллы Салеха с оппозицией привело к его бегству из страны после покушения, едва не окончившегося его гибелью. Возвращение Салеха только интенсифицировало гражданскую войну. Как и в других странах арабского мира, политические партии Йемена сформированы на базе племен, религиозных объединений или группировок авторитарных лидеров. Правительство даже в лучшие времена не контролировало племена и исламистских радикалов. С ростом протестов, в 2011 г. перешедших в открытое вооруженное противостояние между войсками, оставшимися верными Салеху, племенными формированиями и частями, выступившими против него, усилился сепаратизм южан. Прекращение существования Йемена как единого государства не оформлено политически и юридически, однако является фактом. Единство оппозиции – «Лики Муштарака», держится на противостоянии Всеобщему народному конгрессу Салеха, однако общность интересов исламистского Йеменского объединения реформ – «Ислах» и марксистов из Йеменской социалистической партии исчерпывается свержением режима, после чего отделение юга столь же вероятно, как разделение Йемена на враждующие между собой и с соседями анклавы. Ливийская монархия завершила свою историю 1 сентября 1969 г., когда король Идрис I был свергнут капитаном Муамаром Каддафи. Лидер революции полковник Каддафи (отметим скромность вождя ливийского народа, который, получив неограниченную власть, не стал присваивать себе генеральские погоны или маршальский жезл) до августа 2011 г. продолжал править страной, противостоя авиации и флоту НАТО, поддержавшим антиправительственный мятеж племен Киренаики с центром в городе Бенгази, однако потерпел поражение и был убит. Ситуация в Ливии внушает не больше оптимизма, чем будущее Ирака, Афганистана или Сомали. Противостояние племен приобретает необратимый характер, переходя в гражданскую войну. Склады с оружием и национальные ценности расхищаются. Формирование территориальных племенных союзов, контролирующих нефтеносные районы, трубопроводы и терминалы на средиземноморском побережье, закрепляет расчленение страны. Возникновение альянсов полевых командиров, включая салафитов, объединение берберов Триполитании у тунисской границы и закрепление салафитов в Киренаике, введение визового режима на границе с Египтом – слабая основа для функционирования дееспособного правительства. История Судана, независимость которого была провозглашена в 1956 г., – это гражданские войны 1955–1972 и 1983–2005 годов, а также референдум о независимости Южного Судана, проведенный в январе 2011 г., по результатам которого впервые в новейшей истории в Африке был зафиксирован официальный пересмотр постколониальных границ. Перевороты 1958, 1964, 1965, 1969, 1971, 1985 и 1989 годов окончились с приходом к власти правящего до настоящего времени Омара Хассана аль Башира. Возвышение и падение исламистов под руководством Хасана Абдаллы Тураби помимо прочего привело к пребыванию в стране с 1991 по 1996 год Усамы бен Ладена. Распадом Судану угрожают этнические конфликты и мятежи в Дарфуре, Кордофане, Беджа и ряде других провинций. Опасны и внешние конфликты – пограничные споры с соседями: Египтом из за треугольника Халаиб, восходящего к 1902 г., и Республикой Южный Судан из за нефтеносного района Абъей. Суданская государственность – результат баланса между традиционными лидерами, армией и исламистами, держится на системе сдержек и противовесов аль Башира. Судан продемонстрировал шаткость границ, проведенных европейскими и международными арбитрами в период деколонизации, и неизбежность распада искусственных образований, формирующих современную карту Африки и БСВ. Это же продемонстрировал и пример Сомали – независимой с 1960 г., страны, период стабильного существования которой между путчем 1969 г., в результате которого к власти пришел генерал Мохаммед Сиад Барре и его свержением в 1991 г. включил попытки переворотов, Огаденскую войну с Эфиопией 1977 г. и восстания 80 х годов. За этими событиями последовал распад страны, голод, неудачная западная интервенция 1992–1995 годов, захват столицы и порта Кисмайо Союзом исламских судов в 2006 г. и его разгром в результате эфиопской интервенции, окончившейся в 2009 г., после вывода Аддис Абебой своего воинского контингента. Как указано выше, переходное Федеральное Правительство при поддержке воинских контингентов Уганды и Бурунди удерживает под контролем лишь часть столицы – Могадишо. Юг и юго запад страны, Исламский Эмират Сомали контролируют исламисты «Аш Шабаб» и «Хизб уль Ислами». Север – Республика Сомалиленд. На остальной территории возникли Пунтленд, Рас Кайсар, Авдалленд, Джубаленд, Азания, Нортленд и Маахир, Галмудуг и Мудуг, Химан и Хеб. В отдельных районах страны власть принадлежит движению «Ахль Сунна валь Джамаа», криминальным кланам и пиратским группировкам. Этнически родственные сомалийские племена и кланы демонстрируют на практике, что означает местная пословица: «Я и моя страна против всего мира, я и мое племя против моей страны, я и мой клан против моего племени, я и моя семья против моего клана, я и мой брат против моей семьи, я против моего брата». Понятно, о какой демократии, каком государстве и каких республиканских традициях в такой ситуации может идти речь. Ситуация типичная для стран Ближнего и Среднего Востока, хотя в случае Сомали и доведенная до крайней черты. Еще одна страна, демонстрирующая, до чего может довести слепое копирование на БСВ несвойственных региону форм государственного устройства, – Афганистан. Свержение монархии покончило с балансом пуштунской племенной элиты и других национальных групп, населявших страну, на протяжении всей афганской истории позволявшим поддерживать внутреннюю стабильность. Перевороты 1973, 1978 и 1979 годов, советская оккупация 1980–1989 годов и гражданская война, в которой правительство Мухаммеда Наджибуллы в 1992 г. потерпело поражение, привели к анархии. Доминирование с 1996 по 2002 год в стране поддерживаемого Пакистаном исламистского движения Талибан, союз которого с «Аль Каидой» Усамы бен Ладена спровоцировало интервенцию международной коалиции во главе с Соединенными Штатами, которая открыла новую страницу в истории гражданской войны. Талибы не были разгромлены, сохранили основные силы и имеют все шансы на возвращение к власти после вывода из Афганистана международных сил содействия безопасности в Афганистане (ISAF), созданных в 2001 г. по решению Совета Безопасности ООН. Возвращение это произойдет тем легче, что Афганистан является исламской республикой, на территории которой помимо государственных судов в соответствии с Боннскими соглашениями 2001 г. действует шариат. Президент и парламент ИРА избираются, но объем нарушений, подтасовок и фальсификаций на выборах столь велик, что власть их практически нелегитимна. На ситуацию в стране в реальности влияет не двухпалатный парламент – Меджлес е мелли, а традиционное собрание племенных вождей и местных авторитетов – Лойя джирга. Если современный Афганистан – демократия, как заявляет руководство Госдепартамента Соединенных Штатов, то это наркодемократия: уникальное в мировой практике государственное устройство, целиком и полностью зависящее от производства и экспорта тяжелых наркотиков. Уверенность западных специалистов в благотворности происходящего на БСВ для продвижения региона по пути прогресса в либеральном понимании этого термина резко контрастирует с точкой зрения их оппонентов из самого региона. Так, египтянин Абу Убейд Абдалла аль Адм, близкий к руководству «Аль Каиды», говоря об «арабской весне», полагает, что революции и ниспровержение режимов – это конец тирании, которая следовала за эрами пророков и Халифатов. По его словам, именно эти революции приблизят провозглашение истинно исламского государства, хотя учреждению его может предшествовать хаос на протяжении 50 лет, предсказанный теоретиками. По аль Адму «арабская весна» была послана Аллахом, «поддерживая моджахедов, поскольку народы мусульманских стран должны проснуться, чтобы отклонить все остальное, кроме исламского шариата». Он утверждает, что «всемирное движение джихада… пожнет плоды этого народного движения, в котором оно пожертвовало кровью своих участников и провело десятилетия, призывая к этому… «Аль Каида» проложила путь к этим революциям и пожнет их плоды…» Ближневосточная действительность пока подтверждает эту точку зрения, как в арабском мире, так и за его пределами. |
||
|
|
© uchebnik-online.com |