Перечень учебников |
Учебники онлайн |
|
|---|---|---|
Война в Ираке не прекратиласьПрезидент Обама сказал: «Если бы два года тому назад мне сказали, что Ирак станет наименьшей из моих проблем, я бы ни за что не поверил». «Виновником» такого поворота к лучшему в первую очередь стала ... «Аль-Каида». Уже вскоре после того, как американцы оккупировали Ирак и прежние хозяева страны – сунниты, – оказавшись сброшенными со всех командных высот, начали партизанско-диверсионно–террористическую войну (из каждых десяти убитых американских солдат семь погибали от рук суннитских боевиков), на помощь суннитам пришли их единоверцы из «Аль–Каиды». Ведь костяк этой международной террористической организации составляют приверженцы непримиримой и злобной ваххабистской секты суннитской конфессии. Новое поколение тех же боевиков, которые в 1990-х годах воевали в Афганистане против Советской армии, хлынуло в Ирак, чтобы на этот раз убивать американцев. Они действовали точно в соответствии со словами своего лидера Усамы бен Ладена о том, что в Афганистане «с помощью Аллаха советский флаг был спущен и выброшен в мусорную яму, и не осталось ничего, что можно было бы назвать Советским Союзом. Это освободило исламские умы от мифа о сверхдержавах. Я уверен, что мусульмане смогут положить конец легенде о так называемой сверхдержаве Америке». Воспользовавшись близоруким и ошибочным решением Буша–младшего о вторжении в Ирак, «Аль–Каида» на какое–то время сумела превратить Ирак в свою главную базу. Фактически Буш своими руками впустил в Ирак тех самых террористов, на совести которых убийство 3 тысяч американских граждан 11 сентября 2001 г. Но бойцы «Аль–Каиды», верные себе, не ограничились войной против американцев, а начали еще и истреблять шиитов. Здесь проявилась застарелая ненависть суннитов к шиитам. Лидер иракских ваххабитских исламистов–приверженцев «Аль–Каиды» Абу Мусаб аз–Заркауи называл шиитов «непреодолимым препятствием, затаившейся змеей, хитрым и зловредным скорпионом, шпионящим врагом и глубоко проникающим ядом». И когда началась «война милиций» , связанный с «Аль–Каидой» интернетовский сайт призвал к «полномасштабной войне против шиитов по всему Ираку, где бы они ни находились». Развернулась так называемая «этническая чистка»; правда, назвать ее этнической трудно, поскольку арабы убивали арабов. Суннитские и шиитские боевики по очереди осуществляли «зачистку» соответствующих кварталов Багдада. Люди аз–Заркауи принесли в Ирак практику акций смертников, столь характерную для последователей Усамы бен Ладена. Шииты отвечали ударом на удар. Тысячи людей гибли при выходе из мечети, когда в толпу врезалась автомашина и водитель пускал в ход взрывное устройство. Стали обычными взрывы при входе в пункты вербовки добровольцев в армию и полицию; как правило, добровольцами были молодые шииты, и они погибали тысячами. Для суннитских боевиков борьба против оккупантов фактически стала неотделимой от войны против шиитов, более того – по сути дела их атаки на американских солдат преследовали главную цель: не допустить создания государства, в котором доминировали бы шииты. Убивая американцев и шиитов, суннитские повстанцы стремились продемонстрировать – прежде всего общественности Соединенных Штатов, - что сунниты будут продолжать насильственные акции бесконечно, в Ираке не будет ничего, кроме кровавого хаоса, до тех пор, пока Америка не осознает, что единственный выход – уйти из этой жуткой страны, где идет война всех против всех. Расчет был на то, что американское общество, видя перед собой кошмарную перспективу гибели тысяч и тысяч своих солдат, заставит Белый Дом вывести из Ирака войска, и тогда, оставшись один на один с презираемыми шиитами («один суннит стоит двух шиитов») , суннитская община восстановит прежние порядки, вновь обретет статус гегемона. Однако «Аль-Каида» в Месопотамии», как назвал свою организацию аз-Заркауи (впоследствии убитый американцами) переиграла сама себя. Ее зверства, практиковавшиеся ею акции смертников, при которых гибла масса простых жителей, ее стремление насаждать самые бесчеловечные и мракобесные нормы шариата, наконец, ее попытки отобрать у шейхов суннитских племен выгодный канал контрабандной торговли – все это привело к тому, что значительная часть суннитских боевиков–иракцев повернулась против пришельцев. Союзники стали врагами, суннитские боевики вступили в альянс с американцами, рассудив, видимо, что «Америка – это плохо, но «Аль–Каида» - это еще хуже». Каждому перешедшему на их сторону боевику американцы платили по 300 долларов в месяц. И «Аль–Каида» потерпела поражение, хотя еще и не полное. Но в целом можно сказать, что тактика командующего американскими войсками в Ираке генерала Петреуса, которому к тому же Буш на закате своего президентства «подбросил» около 30 тысяч солдат, оправдала себя. Сыграл свою роль и другой фактор: политические классы как шиитов, так и суннитов, видимо, осознали, что взаимное истребление не даст победы ни одной из сторон, а лишь приведет к гибели государства. Доминирующим в правительстве и в парламенте шиитам пришлось пойти на «исторический компромисс». Они сделали существенные уступки суннитам, которые в ответ прекратили бойкот парламента и вернулись в него. Ослаблению напряженности способствовало также падение популярности радикальных религиозных партий. Главная, наиболее проиранская шиитская партия – Высший исламский совет Ирака – получила на провинциальных выборах в феврале 2009 г. значительно меньше голосов, чем прежде, ее лидер Абдель Азиз аль–Хаким, умер. Укрепил свои позиции премьер–министр Нури аль–Малики, практически исчез с политической арены знаменитый вожак шиитских экстремистов Муктада ас–Садр, некогда намеревавшийся при помощи своей военизированной организации «Армия Махди» придти к власти в стране. На 16 января 2010 г. назначены всеобщие выборы, к участию в которых готовятся 296 партий и движений. Mалики создал движение «Правовое государство», объединяющее около 40 партий, как шиитских, так и суннитских, и явно метит на роль мощного общенационального лидера. И все же было бы преждевременно утверждать, что в Ираке произошел уже необратимый поворот к стабилизации и нормализации. Во–первых, вывод американских войск из городов привел, как и следовало ожидать, к резкому всплеску террористической активности экстремистов, в первую очередь со стороны резко ослабленного, но все еще сохраняющего немалые силы альянса непримиримых суннитских боевиков и остатков «Аль–Каиды», прежде всего в Мосуле, самом опасном на сегодня центре повстанческого движения. Иракская армия и полиция – это далеко не то, что американская морская пехота, их боеспособность оставляет желать лучшего. В крайнем случае опять придется обратиться к помощи американских войск. Во–вторых, усиливаются противоречия внутри руководства шиитской общины, лидеры Высшего исламского совета Ирака, в который входят и люди Муктады ас–Садра, опасаются того, что Малики совсем оттеснит их и станет диктатором. Не исключено возобновление вооруженной борьбы между шиитскими фракциями. В–третьих, на передний план неуклонно выходит проблема взаимоотношений между арабами и курдами. Именно арабско–курдские противоречия могут привести к возникновению нового, чрезвычайно опасного очага внутренней борьбы в Ираке. Этнически курды - это совершенно другой народ, чем арабы, их язык относится не к семитской, а к иранской языковой группе, у них самобытная культура и традиции. Несмотря на бесчисленные межплеменные и межклановые воооруженные столкновения, которыми полна вся история курдов, перед лицом чуждого этноса они обнаруживают солидарность, осознание общности исторической судьбы. Взаимоотношения курдов с арабами в Ираке всегда были далеки от идиллических, хотя в целом они уживались рядом достаточно мирно. Но уже в 20-х годах минувшего столетия началась серия восстаний против багдадской власти. С кличем "Курдистан или смерть!" вновь и вновь поднимались на борьбу в своих горах "пешмарга" (идущие на смерть), как называли себя курдские повстанцы. Вообще смерть всегда ходила рядом с курдами, одна из их пословиц звучит так: "Мужчина рождается для того, чтобы быть убитым". Менялись режимы, монархию сменила республика, но каждая новая власть проводила еще более свирепые репрессии против курдов, чем предыдущая. Ничто, однако, не могло сравниться с геноцидом, устроенным в Курдистане в конце 80-х годов режимом Саддама Хусейна: было уничтожено 4 тысячи курдских деревень, погибло более 100 тысяч человек. Но после разгрома иракской армии американцами в 1991 г. Саддам был вынужден вывести свои войска из Курдистана, кроме района Киркука, и с тех пор эта часть Ирака является де–факто самостоятельным регионом. Перед иракскими курдами стояли два варианта развития страны: независимость или автономия в составе Ирака. Первый вариант был чреват неимоверными трудностями. Во-первых, не было гарантии, что Турция не предпримет вооруженную интервенцию; ведь турецкие войска в последние годы неоднократно входили на землю иракского Курдистана, преследуя укрывавшиеся там отряды повстанцев, турецких курдов, давно ведших вооруженную борьбу. В случае провозглашения независимости иракского Курдистана, Анкара, опасаясь, что образование нового государства может дать могучий толчок борьбе турецких курдов, вполне могла бы решиться не допустить этого путем применения силы. Во-вторых, даже если бы Турцию удалось от этого удержать, вряд ли мировая общественность признала бы курдское государство хотя бы потому, что западные державы не заинтересованы в резком ухудшении отношений с Турцией, членом НАТО. В-третьих, этим был бы возмущен весь арабский мир; конечно, Ирак мог бы существовать и без Курдистана, в "чисто арабском" варианте (живет же Россия без Украины и Центральной Азии), но для арабских стран отторжение Курдистана означало бы новое унижение, лишь ненамного уступающее тому, что они испытали после образования еврейского государства на земле Палестины. Поэтому арабский мир бойкотировал бы Курдистан, и то же сделали бы Турция и Иран из-за ситуации с собственными курдами. В таком случае независимый Курдистан оказался бы окруженным врагами, что подорвало бы все его экономические связи. И в-четвертых, курды, лишенные сколько-нибудь значительных естественных ресурсов, при весьма сомнительных перспективах обретения нефтеносного района Мосула-Киркука и при неизбежной потере той части выручки от продажи иракской нефти, которую они сейчас получают через ООН, оказались бы перед лицом подлинной экономической катастрофы. Взвесив все это, курдские лидеры пришли к единственно правильному выводу: они твердо заявили, что о выходе из состава Ирака нет и речи и что они видят будущее своей земли в составе иракского федерального государства при условии передачи им Киркука, который в проекте Основного закона был провозглашен столицей курдского региона. Здесь сразу же появилось зерно будущего конфликта, причем многостороннего: ведь мало того, что иракские арабы при любом правительстве вряд ли легко согласятся отдать курдам богатейший нефтеносный район (там добывается пятая часть иракской нефти) - на него может выдвинуть свои претензии и Турция, аргументируя их, в частности, тем, что значительную часть населения Киркука составляют туркмены (туркоманы), народ тюркского корня. Но курды тверды в одном: Киркук – это «курдский Иерусалим» Саддам Хусейн успел переселить в Киркук множество арабов, и сейчас демографическая ситуация в городе является неясной, переписи не проводилось. Намеченный было референдум о статусе Киркука все время откладывался из опасения вспышки острого конфликта, а тем временем власти Эрбиля (главный город региона иракский Курдистан, в который Киркук пока что не входит) делали все, чтобы обратно «курдизировать» город и прилегающий к нему район. Сейчас, видимо, приближается момент, когда вопрос о Киркуке должен быть все–таки решен в ту или иную сторону, и арабы, как сунниты, так и шииты, будут категорически против передачи Киркука в состав иракского Курдистана, независимо от исхода референдума, который, в случае победы на нем курдов, арабы могут объявить подтасованным. Можно провести аналогию с провинцией Косово в период распада Югославии. Несколько лет воевали между собой сербы, хорваты и боснийцы, а о Косово никто не думал, там было относительно спокойно. И вот после прекращения «большой войны» именно в Косово произошел взрыв. Так и в Ираке: на фоне межарабских суннитско–шиитских военных действий Киркук оставался в тени, но вскоре может придти его очередь, и судьба единого иракского государства окажется под вопросом |
||
|
|
© uchebnik-online.com |