Перечень учебников |
Учебники онлайн |
|
|---|---|---|
1. Политическая литература о феномене политической оппозицииБорьба может вестись в различных масштабах: международных, внутригосударственных, в рамках регионов; с использованием различных средств, методов и с привлечением разных союзников. Кроме того, существует разнообразие методов взаимодействия власти и оппозиции: от напряженного противостояния до вооруженных выступлений, от парламентских споров до позиционной борьбы - это зависит от конкретных исторических условий, типа политического режима, политической системы и конкретных субъектов власти и оппозиции. В размытой форме следы оппозиции появились еще в Римской республике, однако, ее четкое оформление начинается с развитием парламентаризма в Англии и с появлением политических партий. Возникновение оппозиции логически связано как с разнородностью общества, объясняющей невозможность постоянно сохранять в нем устойчивость и неизменность политических отношений, так и со свойствами самого человека. Поэтому в качестве основных причин формирования политической оппозиции правящему режиму исследователи, как правило, называют возникновение политических партий, социальное расслоение в обществе, национальное неравенство, несовершенство избирательной системы, разочарование в идеалах господствующего строя, раскол элит и неудовлетворенные амбиции отдельных деятелей. Сложно сказать, когда появились первые исследования политической оппозиции, так как эта тема, так или иначе, поднималась мыслителями во все времена ввиду ее тесного переплетения с темой власти. Изучение феномена политической оппозиции прошло в политической науке определенную эволюцию, на которую повлияли такие научные факторы, как доминирование тех или иных методологических направлений и подходов. Со второй половины XIX века по середину XX века в политологии доминировал дескриптивный метод и понимание политики как сугубо институциональной сферы. Это было обусловлено и историко-политическим контекстом — в тот период времени только происходило становление важнейших политических институтов - принятие конституций, развитие парламентаризма, возникновение политических партий, ограничение власти монархов. Этот период обозначил поворот к развитию западных политических режимов в демократическом направлении. Оппозиция тогда понималась исследователями также как определенный политический институт, взаимодействующий с властными институтами по поводу влияния на принятие политических решений, либо своего овладения властью. Наиболее ярким примером оппозиции является Франция XIX века. Именно эту страну так часто сравнивают с Россией по накалу политических страстей. В XIX веке во Франции прошли две революции - события наибольшей активности оппозиционных сил. Первую попытку содержательного анализа происходящим событиям и оппозиции как таковой предпринял Ф. Гизо - видный представитель французской либеральной мысли первых десятилетий XIX в., активный политический деятель и историк. Интересно, что Ф. Гизо состоял в наиболее умеренном крыле либеральной оппозиции, которую представляли конституционалисты-роялисты - «доктринеры», а либерализм во Франции в те времена считался достаточно оппозиционным течением. В книге «О средствах правления и оппозиции в современной Франции» Ф. Гизо описывает революционные события во Франции, касается такого важного вопроса, как наличие в обществе продуктивной оппозиции. Он рассматривает проблему национальной оппозиции на историческом фоне своей эпохи, когда оппозиционные, «бунтарские» настроения вызвали революции и в дальнейшем даже слом политический системы. Касаясь сущности оппозиции, Гизо пишет: «Оппозиция есть правление той частью публики, которая осуждает правительственную систему и стремится изменить ее; правда, это правление чисто моральное, не обладающее никакими принудительными средствами в отношении своих противников или своих сторонников, способное действовать лишь путем влияния, но которому достоинство и осознание всех своих прав от этого не менее необходимы». Целью оппозиции, по мнению Гизо, является борьба, но не только для того, чтобы уничтожить, если это ей удастся, систему управления, которую она считает неправильной, но также и для того, чтобы эту систему изменить, вынудить ее сдерживать себя и идти на соглашение даже тогда, когда она всесильна. Именно этим обоснована необходимость оппозиции находиться во власти: «Оппозиция должна преследовать власть по пятам, достаточно часто встречаться на ее пути, выглядеть перед нею хорошо вооруженной, дабы заставить ту ощутить потребность не впадать в заблуждение, дабы оказывать на нее воздействие, хотя власть ее отвергает и даже одерживает над ней победы». Оппозиция должна иметь право и быть в состоянии изменить правительство, не свергая его. Именно этим она должна удовлетворять пот- ребность той части общества, которую она представляет, именно этим она выполняет подлинную миссию, по представлению Ф. Гизо, исправляя ошибки власти, оппозиция поддерживает саму власть, против которой борется и тем самым она выражает интересы не только части общества, но и общества в целом. Для того чтобы порядок и свобода нашли свое прочное основание, власть повсеместно должна иметь ограничения в лице дееспособной оппозиции - таков вывод французского автора. Таким образом, анализ Ф. Гизо является очень ценным с точки зрения эволюции изучения политической оппозиции - учитывая французский опыт, Ф. Гизо приходит к выводу, что оппозицию нельзя подавлять, она имеет право на существование и критику власти, более того, эта критика просто необходима власти в качестве некой «обратной связи». С другой стороны, оппозиция, по мнению Гизо, не должна ставить своей целью слом системы и постоянную борьбу. Деятельность оппозиции должна быть конструктивной. Эти выводы и стали в дальнейшем основой для представлений о конструктивной оппозиции. Но, отметим, что в целом работы, написанные в XIX - нач. XX вв.были достаточно дескриптивны и идеологизированы, хотя это вполне объяснимо началом становления демократических институтов и началом зарождения современных политических режимов. Имеется в виду, что в начале XX века произошло расширение всеобщих гражданских прав и внедрение во многих странах института выборности должностных лиц. Это все сделало политику открытой для масс. Что оказалось шагом на пути к демократизации, однако такой процесс не был линейным - существовали и определенные откаты: «В свете исследования институциональных изменений в XX в. необходимо обратить также внимание на то, что сами эти изменения неизбежно оказывали существенное влияние на развитие политической науки, на появление и гибель различного рода теорий и концепций. Так, появление советского и германского вариантов тоталитаризма обусловило становление и развитие теории тоталитаризма, а волнообразные демократические преобразования в мире во второй половине века способствовали становлению теории демократического транзита». На историко-политическом плане это все ознаменовалось переходом к демократии в ее современном понимании. На фоне переосмысления причин возникновения тоталитарных режимов и сформировались важнейшие исследования демократии как таковой. Ученых и исследователей интересовало, почему одни и те же институты в разном историческом контексте «выливались» в разные политические системы, почему, например, возник феномен тоталитаризма. Демократия стала восприниматься не только как определенный набор политических институтов, норм и практик, но, прежде всего, как ценностно-окрашенное понятие, то есть в дихотомии тоталитаризм-демократия первое понятие носило негативную окраску, а второе, неизменно, позитивную. Важно помнить, что оппозиция в рамках данного подхода рассматривалась уже как обязательный атрибут демократического политического режима и, напротив, как начисто отсутствующий элемент тоталитарного режима. Право на политическую оппозицию - один из важнейших демократических принципов. Именно в этой связи рассматривался феномен оппозиции в исследованиях того периода. Важнейшим исследователем в этом направлении стал известный ученый Р. Даль, предложивший концепт полиархии. По мнению Р. Даля, власть иерархична и устроена соревновательным образом. Политическая власть принадлежит не правящему классу и не элите, а распределена среди множества различных социальных групп с различными интересами, таких, как политические партии, этнические и профессиональные объединения, предпринимательские ассоциации, профсоюзы и т.д. Они могут находиться в состоянии конфликта друг с другом, т.к. их генезис и происходил на основании тех или иных противоречий. Р. Даль отмечал: «Редко страна делится на два лагеря по какому-либо принципу вообще. Как правило, обнаруживается более двух групп конфликтующих интересов». Общество разделяется на большее количество групп, часть которых оказывается в правительстве, а другие — в оппозиции ему. Вот почему сторонники этого подхода предпочитали говорить об «оппозициях», а не об оппозиции. При этом важно отме- тить, что в полиархиях политика проводится в рамках консенсуса, устанавливаемого политически активными членами общества, из которых основная часть - избиратели. Оппозиции, находящиеся в рамках ценностного консенсуса, имеют реальные шансы на успех, а выходящие за эти рамки, напротив, маргинализуются. Трактовки и интерпретации оппозиции в разных концепциях демократии существенно различаются, так, в рамках концепции эгалитарного элитизма Й. Шумпетера, граждане, наоборот, пассивны, они неспособны принимать участие в политической деятельности. Роль избирателя сводится к тому, чтобы принять или отвергнуть того или иного лидера элитной группировки. Роль оппозиции здесь также важна, но сама оппозиция трактуется просто как одна из элитных групп. В 1980-е гг. представления о демократии и, следовательно, оппозиции несколько меняются. Происходит окончательное падение колониальных систем, что вызывает в научный дискурс понятие демократического транзита, где оппозиция уже играет первостепенную роль в самом переходе к демократии. В рамках этого подхода работали X. Линц и А. Степан. На первый план в этих работах вышли такие вопросы, как структурная дифференциация политической оппозиции, динамика трансформации политического режима, его «эррозия», стратегии действия каждой из оппозиций. Это было обусловлено сначала распадом колониальных систем, затем падением авторитарных режимов в Латинской Америке и далее уже в конце 80-х, начале 90-х - распадом СССР и переходом многих стран к демократии. В рамках таких переходов и транзита в целом очень важную роль играла политическая оппозиция как главный инициатор перехода. Для становления демократии в каждой отдельной стране было необходимо сначала сломать старую политическую систему, а уже затем только строить новую. Интересно, что политическая оппозиция уже рассматривалась в ином свете - это уже не противодействующая сила другой существующей силе, а множество таких оппозиций (как писал об этом еще Р. Даль), ищущих консенсуса, на чем и строится демократическое общество, так как главная цель теперь - консолидация демократии. Кроме того, важной вехой в изучении политической оппозиции стали работы отечественных исследователей. Россия переживала демократический транзит, а российские историки и политологи обратились к проблеме перехода. Одним из ключевых моментов перехода в России было наличие несистемной оппозиции. Отметим, что российский переход действительно имел существенные отличия от других вариантов (например, от перехода в Латинской Америке), так как в нашей стране имел место не «двойной» переход, а «тройной» - включающий коренные изменения не только в политической и культурной системах, но и в экономической системе - произошел переход к капитализму и рыночной экономике. В этой связи интересны исследования Д. Красильникова, Е. Дерябиной, В. Гельмана, в которых рассматривается особенность именно российского транзита и российский вариант демократического политического режима. Таким образом, на протяжении развития политической науки мы видим множество вариаций интерпретации политической оппозиции. Политическая наука наработала богатый опыт анализа сущности политической оппозиции. Прежде всего, феномен оппозиции трактуется как широкое социальное явление, присущее самой природе человеческого общества в силу его неоднородности и различия интересов, как отдельных людей, так и социальных групп. Мнения политологов сходятся в том, что оппозиция обусловлена групповой природой политики как общественного явления, когда сталкиваются противоположные социальные и политические интересы, связанные с участием во власти, ее завоеванием, противодействием, распространением ресурсов, принятием решений. Следовательно, существование оппозиции объективно детерминировано. Существует несколько концепций, объясняющих сущность оппозиции. Первая концепция — институциональная представляет политическую оппозицию в качестве некого субъекта - партии, движения, группы или даже одного человека. Так, Д.П. Зеркин определяет политическую оппозицию как организованную группу активных индивидов, объединенных осознанием общности своих политических интересов, ценностей и целей и ведущих борьбу с господствующим субъектом за доминирующий статус в системе государственной власти. Помимо этого, некоторые исследователи считают, что под политической оппозицией можно понимать любую политическую силу, не находящуюся у рычагов политической власти. Однако в этом случае следует, скорее, говорить о правящей политической элите и множестве контр-элит, с ней конкурирующих и стремящихся занять ее место. Однако такое представление об оппозиции, на наш взгляд, несколько размывает это понятие, а также может охватывать лишь часть возможных случаев. Возможно, данная трактовка продуктивна для анализа политического процесса в традиционно демократических государствах со стабильной партийной структурой и устоявшейся культурой политической борьбы, однако, она не учитывает все разнообразие моделей организации власти. Интересно отметить, что отношение Р. Даля к политической оппозиции достаточно неоднозначно: «А имеет власть над Б настолько, насколько может заставить Б делать что-то, что Б в ином случае не стал бы делать». Здесь оппозиция выступает субъектом, но есть и другое определение Р. Даля, схожее с определением власти: «Предположим, что А определяет курс правительства в определенной политической системе по тому или иному вопросу в течение некоторого промежутка времени... Предположим, что в течение этого промежутка времени В не может определять поведение правительства, и что В противостоит тому курсу правительства, что определяется А. Тогда В является тем, что мы называем «оппозицией»". Представляется, что Р. Даль все же имеет ввиду не само противостояние, а противостоящий субъект. Его рассуждения имеют продолжение: «Заметим, что в течение некоторого другого промежутка времени предопределять курс правительства может В, и тогда «в оппозиции» окажется А... В этом смысле нельзя говорить об объективной оппозиции «интересов», не зависящей от восприятия или убеждений, которых придерживаются участвующие стороны». С другой стороны, употребление самого термина «оппозиция» в названиях сборников («Политические оппозиции в Западных демократиях» и «Ре- жимы и оппозиции»), да еще и во множественном числе свидетельствует о том, что Р. Даль все же воспринимал оппозицию как субъект. Между тем, многие исследователи, например, А.П. Цыганков понимают под политической оппозицией политический институт, созданный для выражения и отстаивания интересов которые, формируясь в центре и регионах, отличаются от интересов, реализуемых в политике центральной власти. Однако и сам Цыганков пишет, что оппозиция не везде является институтом, она может быть «критическим духом», общественным настроем, но здесь опять же встает вопрос о носителе этого «духа». На наш взгляд, автор, скорее, имел в виду не оппозицию, а оппозиционность как качество, понимая под ним «широкий спектр проявлений эмоций, установок, ценностей и взглядов, в большей или меньшей степени отрицающих эмоции, установки, ценности и взгляды, предлагаемые и культивируемые властью». Как считает С. Сергеев, «Оппозиция» и «оппозиционность» не являются симметричными понятиями, ведь оппозиционность не всегда предполагает наличие развитой, институционализированной оппозиции и может существовать без нее. И наоборот, оппозиция, как правило, опирается на «среду, в которой широко распространена оппозиционность». Оппозиция все же имеет институциональный характер, хотя это могут быть не обязательно партии или движения, а также и институты гражданского общества (церковь, группы интересов и т.д.). Подобному пониманию оппозиции противостоит концепция, связывающая оппозицию не с определенным субъектом, а с его положением по отношению к другому субъекту. «Противопоставление своих взглядов, своей политики каким-либо иным взглядам и иной политике, а также выступление против мнения большинства или господствующего мнения». Такое определение можно назвать диспозиционным. Другим примером диспозиционной трактовки оппозиции является определение В.А. Васильева: «Оппозиция - это противостояние различных субъектов политической жизни (социальных групп, классов, общественных движений и т.п.) государственной власти, которая во внутренней и внешней политике не учитывает и не реализует их ет их интересы». Существует еще и функциональная трактовка политической оппозиции, в которой внимание акцентируется на функциях оппозиции. Здесь можно привести точку зрения Е. Колински, английского исследователя: «...оппозиция - это термин, относящийся к праву меньшинств критиковать большинство, осуществлять контроль и искать народную/электоральную поддержку для защиты альтернативных позиций». Заметим, что в данной трактовке имеется э виду не само меньшинство, а определенное право меньшинства, то есть нечто присущее меньшинству. Другим примером функционального определения оппозиции является дефиниция С. Поршакова: «Оппозиция политическая - способ противопоставления одних политических взглядов, идей, действий другим политическим взглядам и действиям. Оппозиция в политике может осуществляться на разных уровнях политического властвования, в разных видах государственной, партийной власти, внутри каждой из них». Таким образом, при анализе категории «политическая оппозиция» можно выделить как минимум три аспекта: институциональный (структурно-организационный, организационный), диспозиционный и функциональный. Следует отметить, что некоторые авторы стремятся преодолеть ограничения какого-либо одного подхода, рассматривая оппозицию с нескольких сторон. В этой связи Г.А. Гаврилов выделяет два направления в понимании политической оппозиции — этимологическое и институциональное. Этимологическая модель дает нам широкий смысл термина, акцентируя внимание на деятельностном аспекте понятия оппозиции и рассматривая ее как простое противоположение одной политики другой политике, выступление против мнения большинства или господствующего мнения. В рамках институциональной модели наибольшее внимание уделяется институциональным формам организации оппозиции. Таким образом, охарактеризовав основные варианты определения сущности оппозиции, можно отметить, что феномен политической оппозиции, как правило, анализируется в отрыве от ее институционального контекста. Конкретизируя понимание оппозиции, следует отнести к нему все формы и методы выраже- ния организованного несогласия с политикой правительства или отдельными ее аспектами, институционализированные в соответствии с исторической эпохой и конкретной политической системой. Оппозицию можно представить как реакцию на реальные социальные процессы, как противоположность, которая не является доминирующей в отношениях, но может при определенных условиях повлиять на них, стать определяющей. Следовательно, оппозиция не существует сама по себе, не относится к автономным социальным институтам. Она возникает и функционирует всегда в связи с чем-то, по поводу чего-то, против кого-то, во имя чего-то. Это и определяет ее активность и социально-политическую направленность деятельности. Оппозиция — продукт социально-экономической, политической, национальной, культурной структуры общества. Чаще всего к оппозиции исследователи относят оппозиционные политические партии и объединения. В политической науке существует многообразие различных типологий оппозиции. Для Джованни Сартори, автора работы «Партии и партийные системы», политическая оппозиция выражена в политических партиях. Исходя из европейского опыта, он предлагает классифицировать партийные системы по трем типам: простой плюрализм или двухпартийность, крайний или поляризованный плюрализм, умеренный плюрализм. Одной из характерных черт поляризованного плюрализма он называет развитие неответственной оппозиции, которая возникает как следствие не привлечения властью в свои структуры партий, занимающих крайние фланги. В противовес неответственной, им выделяется ответственная оппозиция двухпартийного плюрализма, в условиях которого правящие элементы не только сотрудничают, но и интегрируются с оппозиционным меньшинством. Однако, наряду с ответственной и неответственной оппозициями, Сартори выделяет также частично ответственную оппозицию, имея в виду, прежде всего, малые западноевропейские партии, которые, не подвергая сомнению действующие институты политической системы, вместе с тем, не стремятся к обретению политической власти и вхождению в состав правительства. Далее Сартори отмечает существование односторонней и двухсторонней оппозиций. Односторонняя - имеет место в той партийной системе, где правящей партии противостоит сила либо на левом, либо на правом фланге. Соответственно двухсторонняя оппозиция функционирует там, где по отношению к правящей партии существует оппозиция, как на левом, так и на правом фланге. И, наконец, по степени конфронтационности политического меньшинства с властными структурами, Сартори выделяет системную и антисистемную оппозиции. Основной критерий, принятый в западной политологии, как отмечается в статье С. Поршакова «Политическая оппозиция в странах Запада», - это соответствие целей оппозиции основным принципам конституционного строя. Руководствуясь им, западные исследователи традиционно выделяют два основных типа оппозиции - внесистемная и системная. К первому принадлежат лево- и праворадикальные партии и группировки, программные установки которых полностью, либо частично отвергают преобладающую в деятельности правящих сил практику и систему политических ценностей. Ко второму типу относится большинство лево- и правоцентристских партий, которые исходят из признания незыблемости основных политических и экономических институтов общества и расходятся с правительством в выборе путей и средств достижения общих стратегических целей. С. Поршаков выделяет также и третий, промежуточный тип оппозиции, к которой в западной политологии причисляются «зеленые», ряд коммунистических партий, итальянские радикалы. Кроме того, существуют иные варианты классификации политической оппозиции. Так, Г. Оберрёйтер в работе «Парламентская оппозиция» основывается на приоритетных направлениях деятельности оппозиции. Он выделяет, во-первых, оппозиционные партии, ставящие во главу угла исключительно решение конкретных проблем; во-вторых, оппозицию, отдающую приоритет достижению консенсуса во взаимоотношениях с партиями правящей коалиции; и, в-третьих, партии, придерживающиеся курса на конфронтацию с правящим большинством. По типологии О. Киршхеймери выделяется три основных разновидности. Это принципиальная оппозиция, программные установки которой противоречат нормам существующего политического строя. Лояльная оппозиция - ее программные установки во многом отличаются от ориентиров правительства, однако находятся в полном соответствии с принципами функционирования политической системы. И, наконец, политическая оппозиция, которую с правящей партией объединяет общность стратегических целей, но разнят пути и методы их достижения. Во многом с классификацией Киршхеймери перекликается классификация, предложенная отечественным исследователем А.П. Цыганковым. На основе степени терпимости политической оппозиции по отношению к действиям правительства он выделяет лояльную, умеренную и нетерпимую (нелояльную) оппозиции. Режим может считаться достаточно стабильным, если большая часть оппозиционных партий и движений лояльны к действиям правительства, а нетерпимые не в состоянии получить поддержку массовых социальных слоев. Непримиримая или радикальная оппозиция сильна во времена кризисов, когда к непримиримым примыкает значительное число умеренных. Такая оппозиция способна развиваться в двух направлениях. Она может либо интегрироваться в систему, либо при наличии объективных предпосылок приобрести статус общенационального лидера и способствовать ниспровержению существующего режима. Четко дать характеристику умеренной оппозиции труднее, т.к. умеренные не занимают определенную позицию. В зависимости от ситуации умеренная оппозиция может примкнуть как к непримиримым, так и к лояльным. Морис Дюверже, исследуя различную структуру оппозиции и правящих сил, указывает на особенности функционирования политических систем. Многопартийная и двухпартийная политические системы порождают совершенно различные структуры власти. Двухпартийная система ведет к превращению оппозиции в эффективный политический институт. Как он отмечает, в Англии, где руководитель партии получает от государства регуляр- ное вознаграждение и официальное звание «лидера оппозиции правительству Его Величества», оппозиции действительно придается статус публичной функции. При многопартийном режиме оппозиция не совместима с этой институциональной формой, поскольку не совсем ясны ее границы по отношению к правительству. То есть власть может опираться то на одних, то на других, обращаясь к правым, чтобы провести одни меры, и к левым, чтобы осуществить другие. При многопартийности нет никакого настоящего органа, который мог бы взять на себя функцию официальной оппозиции. Характерной чертой оппозиции при двухпартийном режиме является умеренность, т.к. сами условия политической борьбы, предполагающие чередование партий и возможность для сегодняшней оппозиции когда-то принять на себя ответственность за власть, останавливают оппозицию от радикализации. Именно в силу противоположных обстоятельств, отличительной чертой оппозиции при многопартийных режимах является тяготение к демагогии, взаимным нападкам и преобладанию крайностей. В условиях многопартийности М. Дюверже выделяет внешнюю оппозицию, представляемую партиями меньшинства, и оппозицию внутреннюю — между партиями самого большинства. Эту идею французского исследователя можно применить к анализу отношений между различными ветвями государственной власти. Например, между исполнительной и законодательной властью могут быть существенные различия по той или иной проблеме и эти две власти могут находиться в оппозиции друг к другу и представлять внутреннюю оппозицию, т.е. оппозицию внутри государственной власти. Другими важными моментами, определяющими характер и форму оппозиции, он считает ее численность, внутреннюю структуру, влияние ее союзов. Так, в роли оппозиции не могут вести себя одинаково большая партия, объединяющая множество интересов, и малая, представляющая какие-то специфические интересы. Следующий тезис М. Дюверже указывает на то, что характер оппозиции тесно связан с общими условиями борьбы партий. Он выделяет три различные ее типа: борьба без принципов (США, соревнование между партиями, не создающее раскола нации)борьба по второстепенным принципам (Великобритания и Северная Европа, где доктринальные разногласия конкурирующих партий совпадают с социальной стратификацией, но разногласий относительно фундаментальных принципов политического строя не возникает); и борьба вокруг принципов фундаментальных вокруг самих основ государства и сущности режима. По мнению отечественного исследователя Е.С. Дерябиной можно выделить два подхода в вопросе о типологии политической оппозиции. Первый — аксиологический, — когда оппозиция делится на лояльную, конструктивную, непримиримую (радикальную), умеренную и т.д. Данный подход в большей степени учитывает поведенческое проявление оппозиционности политических партий по отношению к власти. Но при этом размывается качество (степень) оппозиционности, так как иерархия защищаемых ценностей не рассматривается. Однако, используя только аксиологический подход, трудно выявить степень оппозиционности двух близких по духу политических партий, найти отличительное качество двух, казалось бы, одинаковых позиций. Онтологический подход учитывает степень соответствия стратегических целей оппозиционных политических партий и движений конституционным принципам политической системы. Таким образом, считает Е.С. Дерябина, онтологический подход затрагивает проблему «власть-оппозиция» только на уровне политического режима. При данном подходе все политические силы, отрицающие политический режим и не имеющие реального доступа к власти, относятся к внесистемным (леворадикальные и праворадикальные партии в западноевропейских странах). Говоря об интегрированных типологиях и подходах, следует отметить типологии Д.Г. Красильникова и В. Гельмана. Типология политической оппозиции Д. Красильникова носит системный характер, что позволяет более глубоко рассмотреть сущность политической оппозиции. С точки зрения теории систем, сущностным критерием определения и классификации политических сил может выступать соответствие стратегии партии или движения какому-либо системному качеству. Этот критерий подразумевает признание или отрицание политическим образованием фундаментальных, базовых ценностей системы. Например, для политической системы современной России таковыми можно признать рыночную экономику и частную собственность. В этой связи Д.Г. Красильников делит все «оппозиционные» политические силы России на три типа: 1. Системные, которые принимают основные ценности существующей общественной системы и не принимают несистемность. Но, одновременно, системные политические образования могут находиться в противоречии друг с другом, а также с властью. 2. Несистемные политические образования — те партии, движения, организации, которые на стратегическом уровне отрицают данную систему. «Им свойственно неприятие, как отдельных институтов системы, отдельных ее элементов, так и всей общественной системы в целом с ее элементным составом и отношениями между отдельными элементами». 3. Межсистемные политические образования могут принимать некоторые ценности той и другой системы. Используемый критерий для создания данной типологии подвижен, поскольку содержит отношение политических образований к ценностям конкретной политической системы. При использовании этой типологии в отношении другого системного качества и выделении тех же типов будет иным, поскольку исследуется отношение к иной общественной системе. Помимо этого существуют и внутритиповые различия в рассматриваемых типах политических образований. Как отмечает Д. Красильников: «поскольку все политические силы имеют дело с «ускользающей реальностью», с эволюционирующей политической системой, они вынуждены, так или иначе, модифицировать свои стратегию и тактику. Зависимость стратегии и тактики политических формирований от состояния системы позволяет выдвинуть в качестве критерия внутригруппового деления отношение политических образований к наличному состоянию системы». Если рассмотреть с этой точки зрения системный тип политических сил, то внутри него можно выделить как сторонников, так и противников наличного состояния системы. Первых преиму- щественно устраивают те процессы, которые происходят в общественной системе в настоящий момент. И поскольку наличное состояние системы, как правило, олицетворяется с существующей властью, то, соответственно, эта группа системных политических сил и на стратегическом, и на тактическом уровнях поддерживает эту власть и предлагаемые ею «правила игры». В первую очередь к ним стоит отнести собственно правящие партии, а также партии, которые условно можно назвать проправительственными. Вторые же, стратегически принимая базовые ценности системы негативно относятся к наличному состоянию, которое, по их мнению, следует изменить. Эта группа системных сил, как правило, несколько дистанцируется от политической линии, которую осуществляет власть. Следовательно, эту группу системных образований можно охарактеризовать как «системную оппозицию». «Несмотря на общность системного происхождения, степень отрицания власти этой группой политических формирований существенно колеблется от критики власти по отдельным тактическим вопросам, до ее полного неприятия и стремления сменить политический режим». В связи с таким довольно широким диапазоном отрицания власти системной оппозицией представляется возможным использовать деление политической оппозиции на лояльную, конструктивную и «непримиримую», включив ее в системную типологию политических сил. Д.Г. Красильников отмечает также, что «две последних, в свою очередь, могут быть подразделены на левую и правую». С одной стороны, такая дифференциация указывает на общую системную природу власти и оппозиции. С другой стороны, эта дифференциация важна потому, что указывает на разную степень оппозиционности системных политических сил. Так, Е.С. Дерябина считает, что для лояльной системной оппозиции в большей степени характерно наличие скрытой оппозиционности, нежели открытой. Следствием этого является то, что критика власти с ее стороны носит непостоянный характер. Скорее всего, лояльная сис- темная оппозиция может быть отнесена к «проправительственным» политическим партиям. Власть критикуется за тактические «промахи», тогда как генеральная линия сомнению не подлежит. В отличие от лояльной оппозиции конструктивная системная оппозиция имеет собственную программу, отличающуюся от программы власти. По мнению исследователей, чаще всего нишу конструктивной оппозиции занимают политические партии центристского толка. Наиболее радикальной в рамках системной оппозиции является системная «непримиримая» оппозиция. Существенным отличием является то, что политические партии такого толка, как правило, не идут на компромисс с властью. Несистемные политические образования, стратегически отрицая систему, отрицают любое наличное состояние системы. Но степень этого отрицания может быть разной, как и тактика, используемая несистемной организацией для достижения своих целей. Следовательно, несистемные силы могут быть тоже разделены на две группы: 1. Внесистемная оппозиция, т.е. те партии и движения, которые отрицают основополагающие ценности общественной системы, все ее элементы и структуры. При этом отрицается возможность использования каких-либо системных элементов для достижения своих целей. Данная оппозиция характеризуется скрытым политическим поведением. 2. Несистемная оппозиция, которая в своей стратегии отрицает существующее системное качество, но по тактическим соображениям при определенном состоянии системы считает возможным использовать некоторые системные элементы и институты для достижения своих целей. Д.Г. Красильников замечает: «Но такое участие в функционировании системных элементов не должно превратиться из тактической задачи в стратегическую цель». Наряду с открытым политическим поведением у этой группы должно присутствовать и скрытое, причем в доминирующей форме. Межсистемные политические силы, являясь промежуточными, могут выступать как Межсистемная оппозиция. В этом случае межсистемные политические формирования находятся в оппозиции к системным силам, выступая за существенное реформирование системы через включение в нее ряда элементов иной системы. При этом межсистемная оппозиция признает системные элементы как своего рода «неизбежное зло». Это обстоятельство указывает на самостоятельность межсистемной оппозиции, отличая ее от системной и несистемной оппозиций. Промежуточное положение межсистемных политических формирований «свидетельствует о существовании двух взаимоисключающих тенденций: к интеграции с системной оппозицией, с одной стороны, и несистемными политическими силами - с другой». Работы Е.С. Дерябиной и Д.Г. Красильникова относятся к переходному периоду — началу 90-х гг. XX в., более поздними являются исследования В.Я. Гельмана, который характеризует политическую оппозицию уже в новом политическом контексте. Гельман пишет: «сейчас изучение политической оппозиции не относится к числу направлений, находящихся в фокусе современной политической науки», и созданные классификации «либо представляют собой конструкции, созданные применительно к конкретному случаю, любо столь нагружены «измерениями», что, по сути, утрачивают объяснительную силу». В связи с этим, В.Я. Гельман предлагает создать, в частности для России, не новую типологию, а «концептуальную карту», которая позволит выявить различные виды политических оппозиций и проследить их динамику, т.к. Россия находится на стадии формирования своей политической системы, государственности, институтов, поэтому для классификации российской оппозиции необходима особая модель. В качестве «сетки координат» исследователь предлагает использовать два основных измерения — цели и средства оппозиции. На одном конце шкалы необходимо расположить те организации, партии, которые не представлены в правительстве, но готовы при возможности войти в его состав без существенных изменений режима и политического курса, т.е. «полуоппозицию». На противоположном конце окажется «принципиальная» оппозиция, т.е. те политические силы, которые способны достичь своих целей, обретя всю полноту власти. Данная шкала позволяет вместить все типы оппозиций - от неструктурной, ориентированной на изменение отдельных аспектов политического курса, до структурной, выступающей за смену политического режима. Классифицировать средства политической оппозиции достаточно сложно. В этом случае Гельман использует типологию Линца, разделение оппозиции на лояльную, полулояльную и нелояльную. В самом общем виде критерии лояльности, по Линцу, - принятие легальных рамок политической борьбы и отказ от применения насилия, в то время как опора на насильственные, либо незаконные методы и/или угроза их применения являются признаками нелояльной оппозиции. В определении характеристики политических оппозиций и траекторий их изменения ключевую роль играют «особенности политических режимов - степень их состязательности и специфика господствующих политических институтов». Состязательность политического режима связана со структурой политической элиты, акторов, влияющих на принятие политически значимых решений. Элементами этой структуры являются интеграция и дифференциация элит. Так, низкая интеграция элит стимулирует принципиальную оппозицию, тогда как высокая, напротив, подрывает ее возможности. Аналогично, низкая дифференциация элит не оставляет места для лояльной оппозиции, а высокая снижает потенциал нелояльности. Среди институциональных факторов наибольшее влияние на характеристики оппозиции оказывает различие между парламентскими и президентскими системами. На снижение потенциала принципиальной оппозиции работают и пропорциональные избирательные системы, а также децентрализация и федерализм. Таким образом, В.Я. Гельман видит в данной «концептуальной карте» основу для анализа оппозиций в России на современном этапе. Необходимо отметить, что предлагаемые классификации оппозиции представляют собой лишь теоретическую модель. Как правило, реальная политическая жизнь трудно поддается включению в различные схемы, так как изучаемые явления многогранны и не могут быть рассмотрены только с одной точки зрения. В связи с этим исследователи постоянно сталкиваются с трудностями при идентификации политических партий и общественно-политических движений. Но это вовсе не означает, что схематические построения бесполезны. Создаваемые «идеальные типы» оппозиций выступают в качестве инструмента сравнения, который помогает выявлять специфику во взглядах тех или иных политических партий, а также в качестве общей модели концептуализации политической жизни. |
||
|
|
© uchebnik-online.com |