Перечень учебников |
Учебники онлайн |
|
|---|---|---|
4.2. Политические лидеры советской эпохиВожди советской страны — В.И. Ленин, И.В. Сталин, Н.С. Хрущев, Л.И. Брежнев, Ю.В. Андропов, К.У. Черненко были лидерами тоталитарного общества — общества, все сферы жизни которого жестко контролировались партией и государством. Все они базировали свою деятельность на строжайшей централизации, на харизматизации вождя, канонизации его идей, на господствующих в советском обществе архаичных формах созна-ния. Вместе с тем формы и глубина проявления этих черт, интеллектуальный и нравственный облик самих вождей, характер и трактовка ими многих положений теории, на которую они опирались, методы руководства ими обществом не были тождественными, а напротив, часто существенно отличались. Ленин. К середине 1980-х гг. многие в советском обществе осознали необходимость отказа от идеализации личного духовного и нравственного облика В.И. Ленина. Как выяснилось, он не был корифеем во всех областях знаний. Оказалось, что Ленин, как и все политики, был не чужд интриганства. Факты свидетельствовали, что Ленин часто поступал очень жестоко. Но даже Д. Волкогонов неоднократно говорил и писал, что Ленин не был лично жестоким человеком. Чем же объяснялась жестокость многих его предписаний, действий, поступков? Исследователи отмечают следующие факторы: условия ожесточенной гражданской войны; уроки Парижской Коммуны, которая дорого заплатила за нерешительность, мягкотелость, слабость в отношении своих врагов; воспоминания о жестокостях старого режима (кровавое воскресенье 1905 г., «столыпинские галстуки», Ленский расстрел 1912 года, казнь старшего брата); жестокость и беспощадность контрреволюции в гражданской войне: в 1918 году он сам получил несколько пуль от террористки. Ленин, как отмечал А.М. Горький, понимал, что в репрессиях по отношению к интеллигенции большевики «разбивают слишком много горшков», но считал, что вина в этом самой интеллигенции, которая, настроена враждебно к советской власти. Слова Горького о том, что рабочие допускают излишнюю и бессмысленную жестокость, Ленин парировал фразой: «Какою мерой измеряете вы количество необходимых и лишних ударов в драке?». Некоторые историки стали изображать Ленина как величайшего интригана, палача, ненавистника России и русского народа, участника «жидо-массонского заговора», агента императора Вильгельма II, идеолога люмпенов, психически больного человек. Все это не соответствует действительности. Ленин – это целеустремленный политик, великий организатор, который выпестовал, сплотил сильную, дисциплинированную, массовую партию и привел ее к власти. Он всячески поддерживал революцию в Германии, много сил потратил на борьбу с Бундом, в конце XIX века написал капитальный труд «Развитие капитализма в России», а в 1918 г. разработать проблему широкого использования в России государственного капитализма. Весной 1918 г. в работе «Очередные задачи Советской власти» Ленин требовал осуществить всенародный учет и контроль, повышать производительность труда, ввести стройную организацию, решительно искоренять преступления, хулиганство, подкуп, спекуляцию, «научиться соединять вместе бурный, бьющий весенним половодьем, выходящий из всех берегов, митинговый демократизм трудящихся масс с железной дисциплиной во время труда...». О патриотизме Ленина ярко свидетельствует его работа «О национальной гордости великороссов» (1914 г.). Он пишет в ней о любви к своей прекрасной Родине и ее языку, о боли за нее, подвергаемую насилию, гнету и издевательствам, о желании поднять девять десятых ее населения до сознательной жизни демократов и социалистов. Те, кто не признает за Лениным права любить свою Родину, ссылаются на следующие обстоятельства: - Ленин вслед за Марксом и Энгельсом говорил, что пролетарии не имеют отечества. Сам он так объяснял свое понимание мысли Маркса и Энгельса: это значит, что экономическое положение рабочего класса не национально, а интернационально, его классовый враг интернационален; условия его освобождения тоже; интернациональное единство рабочих важнее национального. Такое понимание на означает отрицание Отечества; - Лениным был провозглашен лозунг поражения своему правительству в годы первой мировой войны. Большевики считали, что социал-демократы не только в России, но и всех воюющих стран должны выдвинуть этот лозунг по отношению к своим правительствам; - оппонентами приводятся резкие отрицательные характеристики Лениным многих негативных явлений в России и русском народе. Но разве можно упрекнуть в антипатриотизме Некрасова, Салтыкова-Щедрина, Пушкина, других русских писателей, которые писали о пороках старой России с не меньшей болью и силой, чем Ленин? В 1914 г. Ленин писал: «Мы помним, как полвека тому назад великорусский демократ Чернышевский, отдавая свою жизнь делу революции, сказал: «...жалкая нация, нация рабов, сверху донизу — все рабы». Откровенные и прикровенные рабы-великороссы (рабы по отношению к царской монархии) не любят вспоминать об этих словах. А, по-нашему, это были слова настоящей любви к родине, любви, тоскующей вследствие отсутствия революционности в массах великорусского населения». В ленинском понимании патриотизма необходимо учитывать его искреннее стремление сделать Россию великой, могучей, обильной. В великорусском патриотизме Ленина не было и тени неуважительного, пренебрежительного отношения к другим народам, к их правам. Он горячо ненавидел шовинизм вообще и великорусский шовинизм в частности, глубоко сочувствовал страданиям и бесправию угнетенных народов, гневно обличал произвол сильного, наступающего на горло слабому. Борьбу с великодержавным шовинизмом Ленин считал средством действительного возвеличения русского народа. Ленин высоко ценил в русской нации в лице ее лучших представителей революционные традиции, дух сопротивления всему отжившему, реакционному, вредному. Известны его полные восхищения оценки Радищева, декабристов, революционеров-разно-чинцев, героев 1905 г. Но было в ленинском понимании патриотизма и то, что не может быть принято. Прежде всего, классовая ограниченность. По мнению Ленина, «угнетенные классы» всегда в истории оказывались выше эксплуататоров по способности на героизм, на самопожертвование. Известное основание для такой позиции у Ленина имеется. И все же Ленин чересчур категоричен. Войны России, в особенности война 1812 года, дали множество дворян-героев. В период гражданской войны Ленин совершенно не признавал права на любовь к родине за теми, кто был на другой стороне баррикады, считая, что они воюют лишь во имя своих эгоистических классовых интересов. Но белые тоже по-своему любили Россию, любили не меньше красных - самозабвенно, горячо, готовы были во имя сохранения ее величия (как они его понимали) переносить неслыханные лишения и страдания и даже отдать свою жизнь. Ленин также ошибочно полагал, что важнейшим средством преобразить Россию должна быть мировая социалистическая революция. Таким образом, интернационализм Ленина нередко вступал в противоречие с его патриотизмом, ибо выходил за пределы разумного, реалистичного, становился утопичным и тем самым приносил ущерб интересам России. Страстное желание Ленина поскорее преобразить мир на началах социализма, поскорее зажить «единым человеческим общежитием» в мире без границ, побуждало его нередко на прямое подталкивание мировой революции, в частности, путем оказания огромной помощи зарубежным коммунистам за счет народов России. Ленин допускал во имя победы социализма возможность немалых жертв в самом российском народе и считал необходимым подавление инакомыслия интеллигенции. Он говорил Горькому: «Вынужденная условиями, жестокость нашей жизни будет понята и оправдана. Все будет понято, все!». Как показала реальная действительность, далеко не все может быть оправдано. На заключительном этапе своей жизни Ленин стал несколько недооценивать опасность национализма в среде нерусских народов. В письме Ленина «К вопросу о национальностях» нет ни слова осуждения в адрес грузинских националистов. Более того, Ленин здесь провел различие между национализмом большой нации и национализмом нации маленькой и подчеркнул виновность русских националистов по отношению к национализму малых наций. Это объяснимо, так как в 1922 г. великодержавный шовинизм был главным злом. Однако национализм и шовинизм одинаково плохи, от каких бы наций они ни исходили. Ленин, к сожалению, не смог предвидеть опасности открытого, глубинного роста националистических настроений. Он полагал, что подлинная интернационалистская политика, «пересол» в сторону уступчивости и мягкости к национальным меньшинствам ликвидируют объективные причины существования национализма и приведут к его исчезновению. Отчасти это было верно, и нарушение ленинских принципов действительно явилось в конечном счете одним из источников распада Союза. Однако, как показал исторический опыт, подспудный рост национализма в СССР шел и по другим, сложным, многосторонним причинам. Выдающаяся роль Ленина как политика, организатора и теоретика признается не только в странах бывшего социалистического лагеря, но и на Западе (например, это прослеживается в книге американского исследователя Рональда Кларка «Ленин. Человек без маски», вышедшей в 1988 году). Ленин и Сталин. Ряд исследователей (А. Авторханов, Д. Волкогонов, А. Латышев, Д. Штурман, А. Яковлев) считают, что между Лениным и Сталиным не было существенных различий. Сталин, по их мнению, лишь alter ego — второе «Я» Ленина. Их действительно объединяют следующие обстоятельства: оба они являлись вождями тоталитарного госу-дарства, исповедовали идеи диктатуры пролетариата, монополии на власть одной партии, железной дисциплины и строжайшей централизации внутри партии, запрещения в ней фракционности, осуществления мировой социалистической революции. Оба были против-никами политического и идейного плюрализма. И Ленин, и Сталин строили свою деятельность на использовании архаичных форм сознания, на двух элементах архетипа: а) мы (пролетарии) — они (буржуазия); б) преимущественное право на власть имеют лица пролетарского происхождения. Имела место также харизматизация обоих вождей. Однако, в отличие от Сталина Ленин допускал известное инакомыслие в партии, свободу внутрипартийной критики, дискуссии по важнейшим принципиальным проблемам, в которых в рамках марксистских принципов можно было свободно выражать свои мнения, в том числе отличные от позиции политбюро ЦК. При Ленине в партии, включая ее верхи, сохранялась коллективность руководства. Громадный авторитет Ленина основывался в первую очередь на его могучем интеллекте. Сталин же истреблял в основном не противников социализма, а всех марксистов-ленинцев, всех тех, кто отстаивал ленинские формы и методы строительства социализма. Сталин уничтожил ленинскую гвардию, тот тонкий интеллектуальный слой, который был надеждой и опорой Ленина. В партии был установлен жесткий режим. Не только принципиальное расхождение со Сталиным, не только различие или оттенок различия с ним во мнении по сугубо конкретным текущим вопросам, а даже неточное цитирование ста-линских работ рассматривалось как уголовное преступление. Харизматизация Сталина приобрела абсурдные, нелепые формы, превратилась в его обожествление. Ленин был не только лидером интеллектуальным, «мозговым центром» ЦК, но он также умело обеспечивал коммуникабельность, снимавшая напряженность внутри ЦК. Воздействие же Сталина на ЦК и его Политбюро основывалось не только на силе его интеллекта (которой он, безусловно обладал, хотя и далеко не в такой мере, как Ленин), но в первую очередь на его неограниченной власти, на страхе перед его нетерпимостью и жестокостью. Сравнивая Ленина со Сталиным, следует учитывать эволюцию ленинских взглядов. Ленин 1921—1923 гг. — это во многом иной политик и теоретик, чем Ленин 1894—1920 гг. Вследствие этого различия между установками позднего Ленина и тем, что исповедовал и осуществлял Сталин в 20—30-е годы, особенно велики. Об этом свидетельствует политическое завещание Ленина, в котором он писал о необходимости проявления величай-шей осторожности для сохранения рабочей власти, для удержания ее авторитета и руководства в отношении мелкого и мельчайшего крестьянства. Ленин ставил вопрос о коренной перемене всей точки зрения на социализм, подчеркивал необходимость перене-сения центра тяжести с политической борьбы, революции, завоевания власти на мирную организационную культурную работу. Ленин по сути дела поставил задачу создания в стране кооперативного социализма, строя цивилизованных кооператоров. Ленин выдвинул принципиально новое положение о торговле, товарно-денежных отношениях как неотъемлемой составной части социа-листических отношений, требовал поддержки «такого кооперативного оборота, в котором действительно участвуют действительные массы населения», призывал развивать умение быть толковым и грамотным, культурным торгашом. При этом Ленин отмечал, что для уча-стия в кооперации поголовно всего населения потребуется целая историческая эпоха, в лучшем случае — одно-два десятилетия. Ленин указывал на огромную важность соединения частного торгового интереса с проверкой и контролем его государством, с подчинением его общим интересам. Ленин писал о необходимости сочетания в экономике трех видов предприятий: частно-капиталистических, государственных и кооперативных. Ленин видел опасности, проистекавшие из монопольного положения партии в стране для самой партии. Ему казалось, однако, что можно избежать угрозы вырождения партии, превращения ее лидера в диктатора с помощью ряда организационно-политических мер: смещения Сталина с поста генсека; расширения состава ЦК и ЦКК за счет рабочих; соединения ЦКК с Рабкрином и направления их усилий на борьбу за улучшение государственного аппарата, на искоренение бюрократизма; введения строжайшего контроля со стороны ЦКК за деятельностью Политбюро и генсека; усиления прокурорского надзора за соблюдением законности. Но политическая практика показала, что никакие внут-рипартийные перестройки не способны уберечь партию от вырождения в условиях ее монопольного положения. Ленин требовал полного равноправия республик при образовании СССР, допускал возможность объединения республик лишь в военном и дипломатическом отношениях, считал первоочередной задачей искоренение великодержавно-шовинистических взглядов и нравов, проявление сугубой осторожности, предупредительности, уступчивости в отношении нерусских наций с целью обеспечения максимума доверия с их стороны к русскому пролетариату. Сталин отбросил все эти ленинские положения. Осторожность была сменена головокружительными скачками, авантюристическими, игнорирующими реальные экономические условия, методами проведения индустриализации и коллективизации. На место мирной организационной работы пришла теория обострения классовой борьбы по мере успехов социализма, воплощенная в практике массовых репрессий. Образованная в 20-е годы в соответствии с идеями Ленина разветвленная сеть крестьянской кооперации, работавшая весьма эффективно, была ликвидирована Сталиным. Созданный при Сталине в рекордно короткий срок колхозный строй был лишь пародией на строй цивилизованных кооператоров: колхозы по существу являлись государственными предприятиями. Товарно-денежные отношения были сведены к минимуму и в основном заменены государственным распределением. О культурном и грамотном торгаше не было и речи: его место занял чинов-ник, распределяющий фонды. Колхозы и совхозы не продавали свою продукцию, а сдавали ее государству по существу бесплатно. В 1952 г. Сталин предложил вообще перейти к прямому продуктообмену между городом и деревней. Сталин не затруднил себя сложными поисками оптимального сочетания частной инициативы и государственного регулирования: он попросту уничтожил частный интерес. Многоукладность в экономике была заменена единой государственно-бюрократической собственностью. Объединенный орган ЦКК-РКИ стал при Сталине придатком генсека, совершенно лишенным возможности следить за правильностью прохождения дел в Политбюро. А в 1934 г. этот орган был вообще ликвидирован. Сталин превратил СССР в унитарное государство, обрушил свой верховный гнев на целые народы, подвергнув их: насильственному выселению. Во второй половине 40-х — начале 50-х гг. в сталинской идеологии и политике во многом восторжествовали великодержавный шовинизм и его разновидность — оголтелый антисемитизм. Сейчас мы видим, что в ленинском учении много неверного, немало просто утопического, такого, что не выдержало проверку временем. Но также бесспорно, что Ленин, особенно на последнем этапе своей политической деятельности, умел учиться у жизни, у практики и кардинально менять свои подходы. Именно благодаря тому, что Ленин в 1921 г. исходил не из искусственных теоретических построений, а из анализа сложнейшей, противоречивой российской действительности, он сумел совершить, наверное, самое крупное, самое реалистическое, самое перспективное в своей политической деятельности открытие — новую экономическую политику. В результате осуществления нэпа удалось в кратчайшие сроки ввести устойчивую, конвертируемую, пользующуюся доверием во всем мире валюту — червонец, ликвидировать галопирующую инфляцию и колоссальный бюджетный дефицит, возродить сельское хозяйство и промышленность, накормить и одеть страну и даже начать вывозить хлеб за границу. В отличие от Ленина Сталин был «кремлевскими стенами живой от жизни огражден». После 1928 г. он никуда, кроме как на отдых, из Москвы не выезжал. Связи Сталина с жизнью, с людьми из народа ослабевали с каждым годом. Сталин десятилетиями жил в царстве политических интриг, далеком от нужд, забот, тревог простого человека, в обстановке полной материальной обеспеченности. Положение усугублялось тем, что съезды партии и пленумы Центрального Комитета не прибавляли Сталину знания действительности: на них, в отличие от партийных форумов при Ленине, никто не осмеливался сказать суровую правду и уж тем более перечить вождю. На них не было даже видимости свободной, деловой партийной дискуссии, все сводилось к пересказу и прославлению «мудрых сталинских указаний». От плохого знания Сталиным жизни страшный урон несли экономика, десятки миллионов людей огромной страны, особенно сельское хозяйство и колхозники. Крайне низкие заготовительные цены на колхозную продукцию вели к тому, что труд большинства колхозников практически не оплачивался. Такая линия по отношению к деревне была следствием не только слабого знания Сталиным действительного положения дел в сельском хозяйстве, но и органически присущего ему недоверия к крестьянству. Сталин. В течение всего периода лидерства Сталина наблюдается закономерная пропорциональная связь: чем больше и длительнее становится отрыв Сталина от народа, чем более прочней и непроницаемой делается стена, воздвигнутая органами госбезопасности между ним и рядовыми тружениками, чем более он превращается в «грозного духа» над людьми труда, тем сильнее нарастает в Сталине догматизм, косность, непринятие нового, тем фантастичнее становятся его представления как о перспективах развития экономики СССР, так и о судьбах всего мира. Высшим проявлением этого догматизма явился послед-ний труд Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР». По сути дела ни одно из положений, содержащихся в нем, не нашло подтверждения. Возникает такой вопрос: почему, несмотря на нарастающий отрыв Сталина от жизни, от практики, сохранялось его огромное влияние на массы? Причем авторитет Сталина был высок не только в среде примитивных, изуродованных пропагандой, слепо верящих вождю людей, но и у образованной, мыслящей части общества, в том числе и у выдающихся полководцев, компетентных, высококвалифицированных специалистов, талантливых ученых, теоретически подготовленных интеллектуалов коммунистического движения, у некоторых выдающихся государственных деятелей капиталистического мира, у замечательных писателей того времени. Как все это объяснить? А. Антонов-Овсеенко считал: «...Сталин был актером редкого таланта, способным менять маски в зависимости от обстановки». В качестве причин харизмы Сталина можно выделить следующие. 1. В дореволюционные и первые революционные годы Сталин вместе с другими лидерами большевистской партии прошел серьезную школу борьбы за массы. Вожди большевизма не сразу стали командовать массой. В 1918 г. Ленин писал: «Мы, партия большевиков, Россию убедили». И это во многом было правдой. От методов убеждения масс большевики не сразу отказались и после революции. А для этого с массой надо было уметь устно и печатно говорить: говорить просто, даже зачастую упрощенно, лаконично, дока-зательно. Безусловно, Сталин в той или иной степени принимал участие в такой работе. И он многое в ней постиг. Он научился учитывать психологию и настроения различных слоев народа. Научился говорить ясно, кратко, четко ставить вопросы. В известной мере научился жесткой полемике, умению прибегать к взятым из жизни, ярким, образным примерам, к юмору, пользоваться сочным народным языком, пословицами, поговорками. Отметим, однако, что явление это было не только позитивным. Сталин усвоил немало и из того, что присуще отсталым слоям народа и даже люмпенам. Бестактность, грубость, перерастающие в хамство, вульгарность, отсутствие гибкости, прямолинейность, схематизм, черно-белое восприятие действительности, недиалектичность ума, склонность к крайностям, доходящая до умопомрачения озлобленность к так называемым «классовым врагам», вера в безграничные возможности вождя, во всесокрушающую силу его воли, воинствующая, часто бездоказательная нетерпимость в иному мнению («этого не может быть, потому что этого не может быть никогда») — все эти сталинские качества тоже не были заложены в нем от рождения, в значительной мере они — воплощение менталитета далеко не лучшей части народа. Речам Сталина всегда не хватало изящества, тонкости, интеллигентности, высокой философской культуры, а часто и глубокого знания трудов мыслителей Запада, интеллектуальной глубины. Троцкий писал: главной чертой Сталина «является противоречие между крайней властностью натуры и недостатком интеллектуальных ресурсов». Но парадоксально, что именно эти отрицательные качества в глазах определенной части народа воспринимались как достоинство. Сталин для многих был «свой в доску», «плоть от плоти» трудового народа. 2. Другая причина феномена сталинского влияния состоит в том, что Сталин на пути к безраздельной власти прошел через горнило острейшей и сложнейшей, длившейся годами внутрипартийной борьбы. В ней он часто имел дело с выросшей еще при Ленине большевистской элитой, с людьми великолепно теоретически подготовленными, хорошими, а порой и блестящими ораторами. В идейных схватках с такими людьми в 20-е годы Сталин, оставаясь непоколебимо верным своим догматическим принципам, должен был, естественно, пополнять свои теоретические познания; не только искать и находить новые интриганские средства борьбы, но и совершенствовать приемы полемики и в чем-то, может быть, далеко не всегда отдавая отчет в этом себе самому, учиться у своих противников. 3. Сталин никогда не смог бы завоевать популярности в народе, если бы не обладал большим природным умом. Л. Троцкий называл Сталина «посредственностью», говорил о его неспособности к логическому мышлению, к обобщению и предвидению, о неповоротливости и скудости его ума, слабых логических ресурсах, о том, что в «царстве мысли» Сталин чувствовал себя как на льду, боялся поскользнуться, выбирал уклончивые и неопределенные выражения. В этих характеристиках, вероятно, существует большое преувеличение. Если бы это было так, то тогда почему он пользовался огромной популярностью? Как сумел одолеть сильных политических и идейных противников, создать мощнейший государственный аппарат, зажать в кулак всю страну? Почему он добивался успеха на сложнейших переговорах с Ф. Рузвельтом и У. Черчиллем — людьми огромного политического опыта? Вне сомнений, не только посредственность, но и обычный, наделенный умом и знаниями человек просто не смог бы выполнить такой огромной политической, идеологической, организаторской работы. 4. Наконец, «демоническое» воздействие Сталина на многих людей объясняется и тем, что он постоянно занимался самообразованием. Троцкий утверждал, что Сталин, в отличие от трудолюбивого Молотова, ленив. Это было неправдой. Сталин, как отмечают многие авторы, в том числе и яростные антисталинисты, обладал огромной трудоспособностью. Это позволяло ему даже в условиях колоссальной занятости партийными и государственными делами существенно пополнять свои знания. Сталин, как известно, не получил не только высшего, но и среднего образования. По его собственным словам, он еще в юношеские годы «был вышиблен из православной духовной семинарии за пропаганду марксизма». Оказавшись после Октябрьской революции на высших государственных и партийных постах, он особенно остро стал ощущать духовное превосходство над собой ряда крупных деятелей партии. А поскольку его честолюбие было неимоверным, он приложил все силы, чтобы хотя бы частично сократить указанный разрыв, что ему отчасти и удалось. Изображение Сталина недальновидным, неумным политиком лишь мешают раскрытию сложной сущности сталинизма, пониманию его объективных основ, ведут к упрощенчеству. Однако, ни ум, ни эрудиция Сталина не явились противоядием против таких его качеств, как лицемерие, подлость, абсолютная безнравственность, воинствующий догматизм, нетерпимость, жестокость, полное отсутствие чувства сострадания, презрение к «буржуазному гуманизму». В Сталине и сталинизме нашли отражение некоторые противоречивые черты российского менталитета. Сталинизм — воплощение представлений и взглядов многих россиян на добро и зло, их традиций, испепеляющей ненависти к любому богатству и любым богатым, полярности мышления, нетерпимости к инакомыслию, стремления к простоте и прямолинейности суждений, неумения отличать истинный патриотизм от великодержавных предрассудков. Хрущев. С пришедшим на смену Сталину Никитой Сергеевичем Хрущевым связано начало прогрессивных преобразований. Это был лидер, обладающий политической смелостью, готовый к личному риску и вместе с тем преданный сущестувующей системе. В его годы правления (1953-1964) многое было сделано в экономике, в повышении благосостояния народа. В 1953—1958 гг. новая аграрная политика обеспечила небывалые для страны темпы развития сельскохозяйственного производства. На железнодорожном транспорте была совершена настоящая техническая революция, железные дороги в основном перешли на электровозную и тепловозную тягу. Развернулось огромное жилищное строительство, был создан мощный ракетно-ядерный щит. В этот же период стал приоткрываться железный занавес, были сделаны первые шаги в деле разрядки и сокращения вооружений. Но главной заслугой Н.С. Хрущева явилось развенчание культа личности Сталина, освобождение миллионов невинных людей из лагерей. Доклад Хрущева на ХХ съезде КПСС в 1956 году вызвал подлинное потрясение не только у делегатов съезда, но и в коллективах, где он зачитывался. Это был гражданский подвиг Н.С.Хрущева, благодаря которому из сталинщины были извлечены определенные уроки. Но примерно с конца 50-х гг. началось грубое администрирование по отношению к колхозам и совхозам, бессмысленные ограничения личного подсобного хозяйства, запрещение иметь чистые пары, бесконечные реорганизации, гонения на интеллигенцию. Обладание неограниченной властью привело к тому, что Н.С. Хрущев стал терпимо относится к славословию в свой адрес. В силу обстоятельств он был опутан густой сетью сталинистских взглядов, привычек, подходов, методов. Несмотря на некоторые критические замечания Хрущева по этому поводу, восхваление личности первого секретаря ЦК КПСС продолжалось. Остановить творящего экономический произвол Хрущева, подтолкнуть его к продолжению реформ было некому, ибо тоталитаризм во всех сферах жизни страны был лишь поколеблен, но не сокрушен. Брежнев. Ставший в 1964 г. во главе партии Леонид Ильич Брежнев сначала пред-принял шаги по исправлению ошибок Хрущева в экономике. В марте 1965 г. на пленуме ЦК он осудил нарушение экономических законов в сельском хозяйстве, некомпетентное вмешательство партийных комитетов в вопросы технологии сельскохозяйственного производства. Была сделана попытка перейти в руководстве сельским хозяйством от принципа продразверстки к принципу продналога. Вводился твердый план закупок зерна. В том же году на сентябрьском пленуме ЦК было решено расширить хозяйственную самостоятельность предприятий, ввести показатели прибыли, рентабельности и т. д. Однако такая политика проводилась недолго. Произошло это потому, что при Брежневе не только не осуществлялось каких-либо изменений в тоталитарной системе в сторону ее смягчения, а, наоборот, произошел откат к сталинизму. А тоталитарная система по самой своей природе несовместима с самостоятельностью, инициативой, предприимчивостью. Казалось бы, хрущевский опыт призывал к решительному и полному отказу от сталинизма. И, по крайней мере, хотя бы к преодолению культа личности каждого очередного генсека, с учетом того, что широкие массы, еще не освободившиеся от преклонения перед Сталиным, вовсе не были настроены бурно аплодировать новым идолам. Но брежневское окружение осуществили совершенно противоположное. Прежде всего, Брежнев в 1966 г. спустя лишь около полутора лет с момента, как он возглавил партию, сменил название своей должности: вместо первого секретаря ЦК он стал именоваться генеральным секретарем ЦК. Далее из года в год пошел нарастающий поток ди-фирамбов в адрес нового политического вождя. На глазах развивалась обратно пропорциональная зависимость: чем хуже шли дела в стране, тем больше изощрялось в изоб-ретении все более красочных эпитетов для дряхлеющего и буквально разваливающегося на глазах генсека его окружение. Новый генсек не был палачом. Но он являлся весьма заурядной личностью. Он не отличался ни широтой познаний, ни талантом оратора, ни дальновидностью. Единственное, в чем он преуспел, - это кабинетно-бюрократические игры. Деятельность Брежнева, особенно начиная с 1975 г. являла собой образец грубого, циничного, лживого, шутовского и в то же время жуткого фарса. Дружный хор льстецов прославлял посредственность, объявляя ее гениальной, наделял всеми мыслимыми и немыслимыми громкими титулами и высочайшими наградами. В огромной партии не нашлось никого, кто бы во всеуслышание, на партийном форуме об этом сказал. Брежнев был неизбежным продуктом вырождавшейся тоталитарной системы. Но здесь требуется еще выяснить конкретный механизм формирования партийного кадрового корпуса в СССР. Ведь вовсе не случайно наблюдалась тенденция, что лучшие партийные кадры оказывались, как правило, на постах не выше первого секретаря райкома. А по восходящей линии от ступеньки к ступеньке партийно-чиновничий аппарат тускнел. В обкомах, ЦК партии было много умных талантливых людей, но они находились в большинстве случаев на второстепенных постах, в качестве инструкторов и консультантов. Л.И. Брежнев формировался как раз в условиях, когда для достижения высших постов в партии и государстве эрудиция, сила логики, ораторские способности не только не были обязательными, но, напротив, могли стать очень серьезной помехой на пути к цели. Тре-бовалось совсем иное: слепое послушание, отсутствие самостоятельности мысли, знание тайн аппаратной борьбы, некоторые организационные способности и необходимые интриганские данные. Брежнев в совершенстве постиг законы аппарата и сформировался по его образу и подобию. Естественно, что такой лидер не хотел и не мог вести острые, нелицеприятные беседы с учеными, писателями, специалистами, рабочими, крестьянами в неформальной обстановке. Даже перед «отфильтрованной» аудиторией, которая была приучена чинно внимать генсеку, Брежнев не обходился без бумажки. Страну распирали проблемы. Разложение руководящих кадров, воровство, пьянство приняли массовый характер. Десятки миллионов людей трудились вполсилы. Страна несла чудовищные потери от неэффективной экономики, гонки вооружений. Гигантские природные богатства страны разбазаривались, замедлился технический прогресс, огромные средства расходовались на поддержку «братских социалистических стран» и «революционных» движений в Африке, Азии, Латинской Америке. В атмосфере политического и идеологического маразма, удушения живой мысли находилась не только интеллигенция, но и все мыслящие люди, которых партийный аппарат пытался убедить в том, что советское общество достигло этапа «развитого социализма», в стране создана обстановка «нерушимой дружбы народов», «монолитного единства советского общества», «сплоченности всех советских людей вокруг партии». Андропов. Возглавивший в 1982 г. страну Юрий Владимирович Андропов был ярким политическим деятелем. Возможно, он стал бы стать реформатором страны. Однако, он не имел плана преобразований, о чем сам откровенно в ноябре 1982 г. заявил: «В народном хозяйстве много назревших задач. У меня нет... готовых рецептов их решения». Тем не менее, в широких массах, в том числе и среди значительных слоев интеллигенции, немало страдавшей от КГБ в бытность, когда его возглавлял Андропов, наблюдалось глубокое уважение к нему. Это объяснялось тем, что после 18 лет правления Брежнева люди увидели на посту генсека умного, интеллигентного и вместе с тем твердого руководителя. Ю.В. Андропов проявил более реалистический подход к отдельным теоретическим вопросам. Он, в частности, назвал свою статью в журнале «Коммунист» так: «Учение К. Маркса и некоторые вопросы социалистического строительства в СССР». Такая формулировка при Хрущеве и Брежневе, когда речь шла о строительстве коммунизма и даже развернутом строительстве коммунизма, была бы крамольной. В статье к тому же по существу признавалось, что советские люди не стали настоящими, мудрыми, рачительными хозяевами производства. В июне 1983 г. Ю.В. Андропов заявил: «Если говорить откровенно, мы еще до сих пор не изучили в должной мере общество, в котором живем и трудимся...» Если снять отдельные оговорки, то это была констатация того, что «марксисты-ленинцы» не знают того общества, в котором они живут. Андропов развернул борьбу против коррупции, за укрепление дисциплины, ответственности, организованности. Тем не менее, не следует идеализировать Андропова. Никаких крупных реформ в политической области, никакого ослабления идеологического пресса, никакого плюрализма он осуществлять не собирался. Он допускал это лишь в далекой перспективе. И самое главное, Андропов вряд ли смог бы выдержать искушение безграничной властью. Первые тревожные симптомы обнаружились быстро. Вскоре после избрания Андропова генсеком в «Правде» появилась статья министра обороны СССР, члена Политбюро ЦК КПСС Д.Ф. Устинова, который восхвалял Андропова на все лады. Черненко. Избрание на пост генсека Константина Устиновича Черненко в полной мере выявило довольно четко действующую в годы тоталитарного режима закономерность: чем дальше шло развитие тоталитарной системы, тем явственнее становилось вырождение ее вождей. Эта тенденция нарастала, несмотря на некоторые зигзаги. Убожество канцеляриста К.У. Черненко было, с одной стороны, показателем и венцом внутреннего раз-ложения системы; с другой, — предвестником ее близкого краха. Так жить нельзя — эта мысль все более утверждалась в головах миллионов людей. С именем Черненко не связано ни одно крупное начинание или преобразование в стране, никакая государственная инициатива, никакое государственное решение. Добросовестный исполнитель в прежние времена, преданный товарищ и помощник Л.И.Брежнева, он волею судьбы оказался на посту первого лица великого государства абсолютно не подготовленный нести эту тяжелую ношу. Выбор пал на Черненко лишь по той причине, что геронтократия, находившаяся в Политбюро ЦК КПСС, боялась прогрессивных преобразований в стране и была уверена в том, что при К.У. Черненко такого не произойдет. Горбачев. Такая историческая ситуация должна была привести к тому, что любой думающий человек, оказавшийся во главе партии, должен был поставить вопрос о реформах. Если бы его не поставил Михаил Сергеевич Горбачев, это сделал бы кто-то еще. Другой вопрос — стал бы этот «кто-то» лучше Горбачева, превзошел бы он Горбачева по своим качествам, сумел бы: он провести реформы иначе, не доведя дело до краха СССР, до разрушения экономики. В 1987 году, когда программа реорганизации советского государства вступила в ре-шающую стадию, М.С. Горбачев дал определение этой программы: «Перестройка — многозначное, чрезвычайно емкое слово. Но если из многих его возможных синонимов выбрать ключевой, ближе всего выражающий саму его суть, то можно сказать так: перестройка — это революция». Таким образом, высшее руководство КПСС видело задачу не в постепенном реформировании, а в революционных преобразованиях, в корне меняющие основные общественно-политические структуры, ведущие к резкому перераспределению власти, прав, обязанностей и свобод между классами, слоями и группами. Перестройка, которую провозгласил М.С.Горбачев, относится к категории «революций сверху». В них назревающий кризис легитимности государства, грозящий перераспределением власти и богатства, разрешается действиями правящей прослойки через государственный аппарат. Горбачеву удалось провести решительные кадровые изменения в руководящих структурах власти, освободиться от геронтократии и привлечь к руководству новую плеяду политических деятелей. Процесс демократизации советского общества, который символизировал политика гласности и открытости, дал ряд ярких примеров популизма всех возможных цветов и оттенков. Главный инициатор демократизации страны М.С. Горбачев практиковал частые поездки по стране - своеобразные "хождения в народ", непосредственные апелляции к широким массам как в СССР, так и за рубежом ("народная дипломатия"), продемонстрировав умелое применение классических образцов популистских методов. Во многом благодаря им, в первые годы пребывания у власти М.Горбачеву удалось завоевать симпатии простых людей. Однако, когда популизм Михаила Сергеевича не был подкреплен практическими результатами, он был оттеснен от реальной политической власти. Политика перестройки привела к разрушению Берлинской стены, объединению Германии, распаду социалистической системы, сближению со странами Запада. Однако, имея огромный авторитет в западных странах, М.С.Горбачев по мере нарастания проблем в СССР, терял его в своей стране. Боязнь брать ответственность на себя, о чем свидетельствовали события в Тбилиси, Вильнюсе, Сумгаите, Риге, Баку, непоследовательность в экономической политике, бесконтрольная демократизация привели Горбачева к ситуации, когда народ перестал верить своему руководителю. Этим воспользовалось консервативное окружение советского лидера, отстранив его от власти. Горбачев и его окружение не предполагали, к каким последствиям приведет такая политика. Перестройка завершилась глубокими изменениями политической системы, общественно-экономического строя, национальных отношений, образа жизни и культуры всех граждан и народов СССР. Она привела к кардинальному изменению геополитической структуры мира и породила мировые процессы, далекие от завершения |
||
|
|
© uchebnik-online.com |