Перечень учебников |
Учебники онлайн |
|
|---|---|---|
6. Авторитарные политические режимыБольшинство существовавших и существующих ныне недемократических режимов носят авторитарный характер. Специфику авторитарных режимов определить трудно, «...потому что, в отличие от тоталитаризма, автократия — это категория, которая включает в себя многое из того, что не является ни демократией, ни тоталитаризмом» (Е. Вятр). Понятие «авторитаризм» может быть применено к традиционным монархиям и к режимам первой и второй империи во Франции (бонапартизм), к Германской империи (1871–1918 гг.) и к фашистской Италии и кемалистской Турции, к большому числу разнородных политических порядков, начиная от франкистской (Испания) и салазаровской (Португалия) диктатур до монархий в арабских нефтедобывающих государствах, а также к военным режимам в Африке, Латинской Америке, на Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии, умеренным коммунистическим режимам Восточной Европы (Польша, Венгрия, Югославия) и др. Поэтому большинство определений авторитаризма не позволяют зафиксировать специфику данного типа политических режимов. Например, философ русского зарубежья И. Ильин писал: «Всякое государство, управляемое властью, независимо от народного избрания и контроля, является авторитарным». Однако этот признак не схватывает специфики авторитарных систем и вполне приложим к тоталитарным режимам. Определение Х. Линца включает целый ряд отрицательных критериев: ограниченный плюрализм, отсутствие тщательно разработанной идеологии, запрещение активного политического участия широких масс и др. Одно время для характеристики различий между авторитарными режимами развивающихся стран и экономически развитыми демократиями была популярна антитеза «слабое развитие — сверхсильная власть» (over — power) и «сверхразвитие — слабая власть» (under — power). Считалось, что раскрытие содержания данной антитезы позволяет представить все крайние и наиболее значимые ситуации, присущие каждому виду обществ. Однако дальнейшие исследования показали, насколько вводящим в заблуждение оказывается понятие «сверхсильная власть» применительно к большинству государств «третьего мира». «Несмотря на внешнюю видимость, африканские страны в действительности не управляются; они страдают не от избытка власти, но от ее недостатка — отчасти из-за слабости, даже отсутствия политических партий. Африканское государство в действительности является слабым государством» (т. е. сильная власть отождествлялась с властью насильственной). Могущество африканского политического лидера опирается на политическую пустоту. Слабость промежуточных структур, которая вроде бы и придает величие и безграничность его власти, в то же время значительно сокращает средства его влияния на общество. То есть для того, чтобы объяснить «недостаток власти» в развитых государствах и показать неэффективность механизмов принятия решений, необходимо показать, что они блокируются слишком большим потоком требований, исходящих из общества. Политика в современных демократиях носит центростремительный характер, поэтому центральная власть оказывается не в состоянии должным образом управлять, поскольку все социальные ожидания здесь выражаются в политических терминах. Таким образом, власть зачастую оказывается жертвой собственного успеха в развитых обществах, где различие между частной и государственными сферами все больше стирается. Неопределенность и широта понятия авторитаризм, а также большое разнообразие новых независимых государств породили многочисленные типологии. Одной из первых стала типология Э. Шилза. Он выделил два промежуточных типа режимов, находящихся между крайними полюсами, — демократией и тоталитаризмом: это «опекающая демократия», характеризуемая гипертрофией исполнительной власти, и «модернизирующаяся олигархия», которой свойственно доминирование военной или бюрократической клики, безразличной к проблемам демократизации страны. Позднее Шилз добавил еще один, ныне исчезающий, тип режима — «традиционную олигархию». Л. Даймонд исходя из логики «третьей волны демократизации», наряду с авторитарными режимами и либеральными демократиями, выделяет два промежуточных типа: псевдодемократии и электоральные демократии. Д. Аптер на основе сравнения выделял следующие типы авторитарных режимов: 1) диктаторские; 2) олигархические; 3) не прямо представительные; 4) прямо представительные. А. Медушевский пишет об авторитарных режимах: 1) «ограниченного плюрализма»; 2) «неопатримониальных»; 3) «преторианских»; 4) «авторитарно-бюрократических» и т. д. Такое разнообразие типологий определяется следующими причинами: а) типологии режимов конструируются в контексте теоретических парадигм, приверженцами которых являются их авторы, а они значительно отличаются друг от друга; б) построение типологии редко является самостоятельной задачей, характер основной проблемы исследования накладывает отпечаток на типологию; в) классифицировать политические режимы способом, удовлетворяющим всех — видимо невыполнимая задача; г) само многообразие форм авторитарных режимов ведет к созданию новых, все более дифференцированных типологий и попыткам выделения важнейших черт авторитаризма. А.П. Цыганков предлагает, в этой связи, следующий перечень: ? стремление исключить политическую оппозицию (если таковая существует) из процесса артикуляции политических позиций и принятия решений; ? стремление использовать силу в разрешении конфликтных ситуаций и отсутствие демократических механизмов контроля над осуществлением власти; ? стремление поставить под свой контроль все потенциально оппозиционные общественные институты — семью, традиции, группы интересов, средства массовой информации и коммуникации и пр.; ? относительно слабая укорененность власти в обществе и вытекающие отсюда желание и одновременно неспособность режима подчинить общество всеобъемлющему контролю; ? перманентные, но чаще всего не слишком результативные поиски режимом новых источников власти (традиции и харизма лидера) и новой, способной сплотить элиту и общество идеологии; ? относительная закрытость правящей элиты, которая сочетается с наличием внутри нее разногласий и борющихся за власть группировок. Однако, как представляется, главное отличие авторитаризма от тоталитаризма в том, что автократия не имеет (точнее не обладает технологическими возможностями для реализации) тоталитарных амбиций. Если не идти на открытую конфронтацию с таким режимом, то можно даже иметь определенную свободу действий, например, в экономической и интеллектуальной сфере. Не обязательно также активно демонстрировать поддержку режима, достаточно его терпеть. Если принцип функционирования тоталитарного режима «Разрешено все, что приказано», то авторитарного — «Разрешено все, кроме политики». Поскольку в условиях этого режима государство представляет собой организм, отделенный от общества и требует от людей лояльности и службы, не давая им взамен обязательства получить согласия на свои действия. Авторитарные режимы часто заимствуют внешние, формальные параметры конституционного устройства, которые получают совершенно иное, чем в условиях демократии, политическое содержание. Они не имеют, как правило «священной идеологии», навязываемой всему обществу. Чаще всего такого рода режимы опираются на размытую концепцию «национального интереса» и популизм. Главная цель авторитарного режима не формирование «нового человека» с помощью массированной идеологической обработки населения и государственного террора (СССР) или селекции новой расы господ (нацистская Германия), а сохранение политической власти любыми средствами. Не обязательно и существование массовой «государственной партии», которая может быть заменена политической кликой, псевдомногопартийностью или опорой на армию и др. По мнению А. Медушевского, современные авторитарные режимы, при всех их различиях, «характеризуются системой мнимого конституционализма. Этот последний (в отличие от номинального варианта) теоретически рассматривает конституцию как определенное ограничение власти. Однако механизм реализации права выводит принятие политических решений из сферы конституционного контроля. Это достигается путем, во-первых, конституционного закрепления очень больших правовых прерогатив главы государства (иногда граничащих с абсолютной властью); во-вторых, сохранения пробелов, или лакун, в конституции; в-третьих, такой практики их заполнения, которая в данном режиме всегда проводится в пользу власти. В этой системе мнимого конституционализма… власть оказывается способной активно действовать вне конституционного поля, принимая конституционные нормы лишь постольку, поскольку они не мешают проведению властных решений». В тех случаях, когда авторитарные режимы добивались значительных экономических успехов, это им, как правило, удавалось потому, что они в экономике предоставляли своим гражданам свободу, отнятую у них в политической сфере. «Одна свобода не может гарантировать экономического успеха. Но репрессии наверняка гарантируют экономическое поражение», — писал М. Эбрэм. Более того, этот успех обычно не способствовал длительному укреплению режима, а наоборот был прологом к его падению (Чили, Южная Корея и др.). Поскольку народ, как правило, требовал политической свободы, соразмерной со свободой экономической. Поэтому одна из важнейших проблем всех авторитарных режимов — проблема легитимности, актуализация которой связана с растущим отчуждением общества от власти |
||
|
|
© uchebnik-online.com |