В общем пространстве полифункционального и полиструктурного литературного языка вычленяется — и это уже признано многими специалистами — особая функциональная разновидность, обслуживающая профессиональную сферу общения. Данную разновидность кодифицированного литературного языка разные исследователи называют по-разному: язык науки, специальный язык, язык для специальных целей, профессиональный язык и т. д.

В первой трети XVIII в. когда научные знания в России начинают приобретать четко очерченные контуры и все необходимые атрибуты профессиональных знаний, в русском языке выделяется особая разновидность общелитературного национального языка — язык научного общения.

На этом этапе развития русской культуры “наука подошла к познанию таких пластов реальности, которые могут быть отображены лишь с помощью особого, противостоящего обыденному языку “языка науки” [2, 51]. Появление такого “особого” языка диктовалось следующими обстоятельствами, характерными для данного периода развития науки: обособленностью и специализацией понятийного аппарата, появлением ученых-профессионалов и в связи с этим усилением роли субъективного фактора, необходимостью порождения и передачи новых знаний, преобразованием “обыденного опыта” в “научный опыт” и др.

Формирование языка научного общения совпало с процессом формирования национального русского языка, что в полной мере отразило их взаимосвязь и взаимообусловленность.

Л. Л. Кутина, первый глубокий исследователь оформляющегося на русской языковой основе языка науки [15, 16], достаточно полно показала, как формированию национального (русского) литературного языка сопутствовало “возникновение и оформление различных функциональных разновидностей его, связанных с определенными направлениями и потребностями общественной практики. Одной из таких разновидностей является язык науки с разнообразными системами научных терминологий” [16, 3]. Однако научное общение — лишь одна из сфер профессионального общения, его вершина — не исчерпывает всех областей трудовой деятельности на разных уровнях и направлениях. Вероятно, под влиянием этого обстоятельства в англоязычной, германоязычной и славяноязычной лингвистике почти одновременно возникает необходимость обращения к языку профессиональной сферы общения как к феномену. Как следствие этого рождаются соответствующие номинации: languages for special purposes (LSP) — в англо-американской литературе, Fachsprachen — в германоязычной литературе. В отечественной лингвистике некоторыми исследователями был принят термин английского происхождения, представляющий собой кальку, который звучит так: “язык для специальных целей” (в аббревиатурном виде — LSP и ЯСЦ). Однако широкого распространения этот термин не получил, так как в русской лингвистической науке уже существовала номинация “специальный язык”, “специальная речь”. Следует обратить внимание на тот факт, что интерес к специальному языку (языку общения профессионалов) в наше время родился не в среде филологов. Впервые идея о языке для специальных целей появилась в работах чешского исследователя Любомира Дрозда, который назвал этот язык функциональным языком (или языком в специальной функции), представляющим собой подъязык “данного национального литературного языка” [11, 120].

Такой интерес исследователей разных специальностей к функциональным разновидностям современных литературных языков возникает как реакция на практические потребности профессиональной коммуникации, когда остро встает проблема гармонизации межязыковых средств, когда появляется необходимость в стандартизации определенных пластов лексики (дабы они были одинаково понятны специалистам, говорящим на разных языках, в процессе профессионального общения).

Интерес к языку профессиональных сфер общения начинался с определения фундаментальных постулатов и методов работы с терминологией как с “неким инструментом, которым надо пользоваться наиболее рациональным способом, с тем чтобы он мог наиболее эффективно служить цели, для которой создан: устранению затруднений в научно-технических связях” [30, 15]. Возникающее при этом совмещение понятий “специальный язык” и “терминология” в чем-то весьма обоснованно, так как именно термины являются носителями специальной информации.

Термин — это слово или словосочетание, обозначающее по-/ нятие специальной области знания или деятельности. Термин входит в общую лексическую систему языка лишь через посредство конкретной терминологической системы (терминологии). К специфическим особенностям термина относятся: 1) системность; 2) наличие дефиниции; 3) тенденция к однозначности в пределах своего терминологического поля; 4) стилистическая нейтральность; 5) отсутствие экспрессии. Все эти свойства термин реализует только внутри терминологического поля, за пределами которого теряются его дефинитивные и системные характеристики.

Терминология в целом относится к числу интегрирующих факторов, которые позволяют создавать единое информационное (экономическое, научно-техническое и т. п.) пространство, поскольку именно терминология обеспечивает информационное взаимопонимание на национальном и межнациональном уровнях, совместимость законодательных, правовых и нормативных документов и т. п. Однако нельзя не учитывать и того факта, что для передачи профессиональной информации совершенно необходимы и нейтральные в стилистическом отношении пласты лексики, имеющие свою функциональную специфику в рамках языка для профессионального общения. Эта лексика не просто “упаковка” для терминов, но и необходимый атрибут, завершающий акт оформления специальной речи (текста).

В настоящее время в изучении специального (профессионального) языка наступил такой период, когда требуется по возможности полная, всесторонняя его аттестация как своеобразной семиотической системы, действующей при всех своих особенностях в определенных рамках существующих средств коммуникации, естественно модифицированных и приспособленных.