Раздел III. Технологии раскрытия жизненных сил общества и личности, их саморазвития и самореализации

В данной главе будут рассмотрены следующие основные вопросы.

1. Духовно-нравственные факторы как регуляторы общественной жизни.
2. Структурные элементы духовно-культурной жизни общества.
3. Понятие "жизненные силы общества и личности", технологии раскрытия.
4. Особенности духовно-культурной жизни России и ее жизненных сил.

1. Особенности современной науки управления как самостоятельного направления в современном познании мира во многом объясняются тем, что ее важнейшим системообразующим компонентом (наряду с политическим, экономическим, социологическим и др.) является сфера духовной жизни людей, состояние общественного и индивидуального сознания.

Необходимо понять, что любой субъект управления действует не только в определенной социально-экономической, политической, но и духовно-культурной среде. Последняя отличается большой самостоятельностью и во многом определяет аналитические, информационные, организационные и другие возможности субъектов управления. Эффективность управленческой деятельности в целом, как и всякой деятельности, управленческой в особенности, субъективна. Поэтому качество субъективности, мера познания объективной реальности во многом зависят от состояния духовной культуры общества в целом, ее отдельных субъектов: начиная от государства и кончая каждым отдельным человеком. И мера субъективности в управлении возрастает и будет возрастать. Это связано с увеличением объема интеллектуальной собственности, повышением значимости информационного ресурса в управлении, появлением интеллектуальных систем управления.

Поэтому уже сегодня степень управляемости общественными делами во многом зависит от действенности таких регуляторов, как культура, традиции, нормы морали, идеология, зрелость сознания, научность и целостность мышления и т.п. Роль и значение этих регуляторов не только постоянно возрастают, но и меняют сам характер управленческих отношений, которые все в большей мере освобождаются от жесткого воздействия и регулирования (правового, административно-командного, финансово-экономического, фискального, информационно-манипулятив-ного и т.п.) и наполняются регуляторами духовно-культурными, научными, нравственными.

Накануне XXI в. эта общесоциологическая тенденция выступает как главная определяющая, расширение которой способно в будущем обеспечить устойчивое развитие, преодолеть кризис управления. Расширение рамок этой тенденции связано с возрастанием роли человеческого фактора в решении всех проблем мирового сообщества, ростом творческих возможностей каждой личности, возрастанием ее ответственности за все происходящее в мире. Искусственное подавление этой тенденции или слабая реакция на ее требования, попытка решать возникающие проблемы только "силовыми" способами — тупиковый путь управления.

Только соблюдение необходимых пропорций между формальными и неформальными санкциями в обществе, между мерами правовой ответственности, наказания и духовными регуляторами общественной жизни (культура, традиции, нормы морали, творчество, внутренняя мотивация и др.) позволит преодолеть неорганизованность в общественной жизни, изжить ее сегодняшнее болезненное состояние, основной диагноз которого — кризис культуры, духовности, ценностно-нормативный вакуум.

Необходимо понять, что, как только мы вступаем в сферу управления общественными делами, нам не обойтись без духовности и морали, без учета их норм и требований, связь эта многоаспектна. В обществе нельзя ставить цели, достигаемые любыми средствами. Если цели безнравственны, несут людям зло, разрушают основную ценность — человеческую жизнь, игнорируют или не учитывают смысл человеческого общежития — гуманизм, подавляют жизненные силы общества и личности, тогда целеполагание как основной инструмент управленческого воздействия бессмысленно, ущербно и антигуманно. Горький опыт всей истории свидетельствует о тех неизмеримых бедствиях, которые пережило человечество из-за расхождения этих начал. Уровень и качество нравственного регулирования как показатель состояния духовной культуры общества в целом, его простор всегда характеризовали и будут характеризовать надежность и эффективность институциональной системы управления, ее сбалансированность и антикризисное состояние.

Кризис морали в субъектах управления, институтах общества, появление "двойной морали" — всегда верный признак не только разложения властных отношений, управленческих в частности, но и неизбежного разрушения и уничтожения всей социальной организации.

Нравственность, духовность как важнейшие регуляторы общественной жизни наряду с интеллектуальной властью пронизывают все механизмы управления.

Структура нравственного сознания сводится к представлениям о смысле и целях человеческой жизни, справедливости, достоинстве, нравственных идеалах, знаниях моральных норм, этических принципов, что позволяет личности, общественному институту, социальной группе правильно ориентироваться в окружающем мире, облагораживать свои потребности и интересы, мотивы и побуждения, словом, запускать, как говорят психологи, идейно-психологические механизмы нравственного сознания и поведения (совесть, долг, ответственность, честь, достоинство, любовь к ближнему, к Отечеству и т.п.).

Нравственность — могучий регулятор общественной жизни, а следовательно, управленческой деятельности. Она не может быть заменена ничем другим: ни правом, ни финансами, ни административно-карательными мерами. Наоборот, нравственность воздействует на все сферы общественной жизни, и чем шире и богаче область ее проявления, тем больше возможность для ограничения силовых методов управления.

Температура духовного здоровья общества и государства — взаимосвязанные явления, но нередко снижение духовности и нравственности в обществе в целом начинается с резкого падения духовных и моральных устоев главного субъекта управления — государства, которое в силу целого ряда причин перестает служить обществу, усваивает принцип "двойной морали", "разрыва между словом и делом", "цинизма и делячества". В этих условиях происходит утрата духовно-нравственных ценностей в государственном аппарате управления, политические лидеры перестают быть нравственными образцами для подражания, теряют доверие граждан, что приводит к возобладанию в обществе настроений группового эгоизма, национальных амбиций и т.п.

Кризис духовно-нравственных ценностей проявляется в нарастании настроений мещанства, ухода в мир частных интересов, неадекватного поведения и т.п. Восстановление нравственных ценностей всегда связано с возрождением общественных интересов, ибо судьба каждого в отдельности связана с судьбой Родины. Защитить свои права и нравственное достоинство нельзя без защиты прав Отечества в целом, без возрождения патриотизма.

Проблема выражения интересов России — это и проблема нравственности управления, государственной деятельности в особенности, ее ценностных ориентации, формирования высоких нравственных качеств руководителей. Необходимо понять и принять как категорический императив, что нравственно-ценностное воздействие и регулирование охватывают все стадии управленческой деятельности, всю ее систему и являются определяющими.

Понятие ценности неразрывно связано с понятием знания. Но само по себе знание не может выступать в качестве регулирующего поведения. Оно должно не только воплотиться в цель, в программу деятельности, но и стать убеждением данного человека (социальной группы, социального института, общества в целом). Только тогда знание становится не разрушительной силой, а обретает новое качество — положительной регуляции общественной деятельности, в том числе управленческой. Это требует решения экономических, политических, юридических проблем с учетом их нравственных последствий, т.е. стало сегодня цивилизованной стратегией для управления. Она опирается на такие, принципы:

1. Приоритет личности, свобода совести, права человека.
2. Сильное государство как гарант прав и свобод; эффективное правительство.
3. Демократия как волеизъявление народа, порядок и законность; единство России на базе сочетания всех интересов.

Объединяющим стержнем в духовно-нравственном воздействии и регулировании, в эффективном управлении является наличие сильных плодотворных идей. Идеи в системе духовных ценностей объединяют, обеспечивают целостный взгляд на мир. Как только в обществе возникает дефицит современных идей, так ослабляются сознание и воля людей, разрушается государственная идеология, которая всегда остается духовным стержнем сильной государственности.

Это положение особенно справедливо для управления общественными делами в России, прежде всего государственного, которое никогда в силу культурно-исторических особенностей не сводилось только к организационно-регулирующему воздействию, оно не могло не опираться на духовные ценности, прежде всего нравственные и интеллектуальные.

Поэтому государственная идеология наряду с нравственностью является неотъемлемой частью духовной жизни общества, частью его теоретического сознания, мощным регулятором общественной жизни. Все субъекты управления, прежде всего государство, не только не могут не учитывать этого неоспоримого факта, но в целях эффективного управления должны постоянно заботиться о своевременном развитии и обновлении тех идей, которые используются ими в управлении. Более того, идеологическая сфера регулирования общественными делами неразрывно связана с научным управлением.

Идеология на основе науки позволяет правильно понять прошлое, разобраться в настоящем, предвидеть будущее. Производство и воспроизводство идей — результат духовной деятельности всего общества, но прежде всего научной и творческой интеллигенции.

История развития общества — это история идей, на которых основаны правовые и политические учения. К их числу относятся общественно-политические взгляды Сократа, Платона (модели идеального государства), Аристотеля, Цицерона, Сенеки, Фомы Аквинского, Макиавелли, Гоббса, Вольтера, Канта, Гегеля, Кампанеллы, Сен-Симона, Фурье, Маркса, Энгельса, Ленина и др.

Наличие определенного качества идей и ценностно-нравственных регуляторов в жизни общества позволяет ему сохранить свою целостность, устанавливать необходимый баланс интересов, добиваться общественного согласия, гармонизировать интересы всего общества и главного субъекта управления — государства.

Принципиален вопрос: где пределы интеллекта и нравственности в управлении? Ответ на него очень сложен, но ясно одно, что нравственный императив приоритетен. Например, известно, что за инакомыслие первым пострадал Сократ, чем он и известен в истории человеческой мысли. Необходимо понять, что управляемость, неуправляемость, катастрофа или ее предотвращение, конфликт или его цивилизованное разрешение, оптимальное или ущербное решение — это не только интеллектуальная, но и нравственная позиция субъекта управления, каждого управляющего. Клятва Гиппократа, например, не только профессиональная установка врача, но и подтверждение его приверженности к определенным нравственным нормам. Такой же характер носят и присяга Президента перед Конституцией, присяга воина и каждого государственного служащего перед Отечеством.

"История каждого народа, — пишет профессор М. Джунусов, — полна примерами противостояния приверженцев и противников добра и зла, справедливости и несправедливости. Нелишне вспомнить, как Моисей, Христос, Будда, Конфуций учили тысячелетия назад: ненависть между людьми разъединяет их, а любовь объединяет" [1].

На наш взгляд, противоречия в самой системе регулирующего воздействия, недостаток инновационных идей и решений приводят прежде всего к нарушениям баланса между мерами оперативно-технического регулирования и его концептуальными, стратегическими формами, что является одним из острейших

противоречий современного управления. Оно тесно связано с недостатками духовно-нравственного и идеологического управления, в большей мере относящимися к главному субъекту власти и управления — государству. Кризис государственного управления во многом определяет распространенное сегодня явление социальной аномии.

Социальная аномия (от франц. апоппе — беззаконие, неорганизованность) — болезненное состояние общественной жизни, ценностно-нормативный вакуум, характерный для переходных и кризисных периодов развития общества, когда старые нормы и ценности уже не работают, а новые отсутствуют или еще не полностью сложились. В периоды возрастания социальной аномии резко ослабляется нормативное социальное регулирование вследствие непоследовательности, противоречивости и неопределенности государственной политики социально-экономического и духовного развития [2].

Явление социальной аномии тесно связано с глобальным противоречием современного мира — резким отставанием темпов социального прогресса от научно-технического, которое во многом обусловливает болезни общества, порождает девиантное поведение людей в нем.

Построение абсолютно правильных, "чистых" социальных отношений, институтов, структур просто невозможно. Отклонения от нормы всегда будут иметь место в том или ином виде. И это закономерно, но при одном важном условии. И условие это таково: общество должно максимально точно осознавать свои общие и частные цели, уметь формулировать их и убеждать в их правильности своих членов.

Этот принцип регулирования касается как больших общнос-тей, целой нации или даже человечества в целом, так и любой организации и даже малой группы, семьи [3].

Пути лечения социальной аномии известны. Два из них представляются приоритетными и очевидными.

Первый — государство, оставаясь главным субъектом управления, меняет свое поведение в обществе, строит свои отношения с ним все в большей мере на основе научного управления, соблюдения не только правовых норм, но и социальных и духовно-нравственных. Поэтому оно все в большей мере развивает гражданское общество, передает функции социального контроля общественным институтам, неформальным образованиям, делегирует им права, полномочия, ресурсы, повышая тем самым их самоуправленческие возможности. Последние в своей деятельности в качестве приоритетов взаимоотношения с гражданами, населением выдвигают новый тип отношений — договорных, хозяйственных, мотивационных, духовно-нравственных, социальных, а не только политических и административно-командных.

Второй — возрастание роли общества в целом как субъекта управления, когда общество включает в механизм регулирования свой коллективный разум, создает интеллектуальные и нравственные системы управления, способные сбалансировать разные интересы его различных структур, словом, включает механизмы саморазвития, самореализации тех жизненных сил, которые заложены в творческих потенциалах личностей, в их неформальных социальных организациях. Взрыв позитивной энергии этих институтов общества неизбежен. Эта революция человеческого фактора уже стучится в дверь мировой истории и будет определять в XXI в. вектор развития мировой цивилизации.

Только в этом случае происходит изменение: от положения общество — для государства к положению государство — для общества. Это возможно только в одном случае: когда деятельность общества и государства обретает современный смысл, прежде всего духовный и нравственный.

К сожалению, многовековая история России — это история скрытой и открытой конфронтации между структурами государственного управления и обществом. В российской истории либо власть "давила" свой народ, либо народ "давил" свою власть. Согласие, соединение этих сторон в обществе наступали лишь тогда, когда внешний враг или природные катаклизмы угрожали самому бытию российского общества, в экстремальных ситуациях его жизни и развития [4].

В отличие от стран Запада Россия всегда отличалась чрезмерной самостоятельностью в своих решениях и действиях, склонностью к административному давлению, насилию и единовластию. Именно государство определяло, что народ должен делать,

как себя вести, что говорить и о чем думать и мечтать. Именно правящая элита во многом определяла историю России, была ее движущей силой. История народа принадлежит царю, подчеркивал еще Н.М. Карамзин. И лишь когда правители своими действиями переполняли чашу народного терпения, в России поднимались народные смуты, возникали бунты и революции, создавалась неуправляемость [5].

Сегодня, как никогда раньше, в социальном управлении приоритетными ориентирами должны стать духовно-нравственные ценности общества, его культура, коллективный разум. Ошибаются те, кто считает, что монополией на управление обладают только чиновники, органы управления, его аппарат, которые всегда правы. "Я знаю кого-то, — говорил в свое время Тайлейран, — кто умнее Наполеона, Вольтера с компанией, умнее всех министров настоящих и будущих, это кто-то — общественное мнение".

Умение учитывать общественное мнение общества в целом, которое и выражает коренные жизненные интересы граждан, сейчас является важнейшей функцией социального управления, которая наряду с целеполаганием определяет его эффективность и рациональность. Поэтому, формулируя цели управления, создавая его организационные структуры, собирая информацию для принятия управленческих решений, коллективные субъекты управления, отдельные управляющие всегда должны помнить, что их деятельность в конечном счете должна быть направлена на благо общества, человека, на утверждение гуманизма и высших ценностей жизни — защиты человеческой жизни, чести и достоинства каждой личности. В противном случае управленческое воздействие лишается смысла, теряет свое общественное содержание и выходит за рамки социального поведения, возвращаясь к истокам и принципам поведения в животном мире, и направлено не на раскрытие жизненных сил общества, отдельной личности, а на их подавление.

Вообще категория "жизненные силы", которая разрабатывается коллективом алтайских ученых под руководством профессора С.И. Григорьева, приобретает для современной теории управления особое значение. Она может быть раскрыта как наиболее полное его самоутверждение, раскрытие сущностных сил человека перед лицом Вечности, Космоса, социального времени — пространства [6].

Для России и всего мира сегодня необходим "взрыв" духовно-нравственного начала, своего рода духовная революция, которая обеспечит "прорыв" человечества в состояние устойчивого развития, связанного с утверждением новой цивилизации — ноосферно-корпоративной. При этом необходимо прочно опереться на мировой опыт, отраженный в истории философской и социологической мысли многих стран мира, в том числе и России. История культуры, расширение сферы духовности и есть процесс развития человеческих жизненных сил.

В процессе становления и развития цивилизации, ее духовных форм, которые первоначально являлись в большей мере отражением материальной стороны жизни, постепенно происходит возвышение духовно-культурных факторов.

Революционный скачок в экстриоризации жизненных сил человека произошел около 560 г. лет до н.э. Этот период получил название "осевое время" и обозначал поистине духовную ось мировой истории. По определению К. Ясперса, в ту эпоху были разработаны основные категории, которыми мы мыслим и до сих пор, заложены основы мировых религий, и сегодня определяющих жизнь людей. Во всех направлениях осуществляется переход к универсальности [7].

В истории за короткий срок (практически одновременно) разным народам открываются духовные глубины, новое религиозно-нравственное и философское измерение бытия. Человечество поднимается на более высокий уровень постижения смысла мироздания, жизни и смерти, своего изначального и конечного предназначения.

На этом уровне человек осознает бытие в целом, самого себя и границы своих возможностей. "Перед ним открывается ужас мира и собственная бесполезность. Стоя над пропастью, он ставит радикальные вопросы, требует освобождения и спасения. Осознавая свои границы, он ставит перед собой высшие цели, познает абсолютность в глубинах самосознания и в ясности трансцендентального мира. Все это происходит посредством рефлексии. Сознание осознавало сознание, мышление делало своим объектом мышление. Началась духовная борьба, в ходе которой каждый пытался убедить другого, сообщая ему свои идеи, обоснования, свой опыт" [8].

В "осевое время" произошел прорыв человечества в новое духовно-смысловое измерение, ему открылись новые дали. В Китае это откровение пришло от Конфуция и Лао-Цзы, в Индии — от Будды, в Иране — от Заратустры, в Израиле — от Илии, Исайи, Иеремии, в Греции — от Платона и Аристотеля. Их откровения свидетельствуют об одухотворении жизни. Теперь "человек ... открыт для новых безграничных возможностей. Он способен теперь слышать и понимать то, о чем до этого момента никто не спрашивал и никто не возвещал... Человек в качестве отдельного индивида отваживается на то, чтобы искать опору в самом себе. Отшельники и странствующие мыслители Китая, аскеты Индии, философы Греции и пророки Израиля близки по своей сущности, как бы они не отличались друг от друга по своей вере, содержанию и внутренней структуре своего учения. Человек может теперь внутренне противопоставить себя всему миру. Он открыл в себе истоки, позволяющие ему возвыситься над миром и над самим собой" [9].

Со времен "духовной оси" вся жизнь человечества приобретает новую религиозно-нравственную доминанту, жизненные силы человечества обретают новый источник и находят новое русло своего развертывания, новую цель в своей реализации: самосовершенствование, духовное возвышение, гармонизация мироздания и достижение спасения. Китайцам открывается новая гармония мира, нравственно-религиозный абсолют Неба и регулятивно — регулирующий принцип "небесного пути" Дао. Главное назначение человека — соответствовать Дао, войти в ритм Неба и не нарушать его. Небо карает недостойных и вознаграждает добродетельных. Смысл жизни для китайцев заключается в умении всегда соответствовать движению мира. Как этого добиться, учили Конфуций и Лао-зы, правда, каждый по-своему.

По Конфуцию, главное — всегда и во всем следовать предписаниям, не отступать от "порядка древних". Церемонии приобретают здесь роль ритуала-священнодействия: правильными действиями и поступками человек поддерживает движение космоса, его естественный ритм, отступление от норм и правил ведет к "аритмии", сбою, следствием чего являются засухи, войны, смуты, различные природные и социальные бедствия [10].

Духовный "революционизм" Будды заключался в том, что он открыл путь самостоятельного (без посредничества брахманов) духовного освобождения. Цель жизни в буддизме — разорвать круг сансары, освободить свой дух от материи, раствориться в духовной наполненности бытия. Не ритуализм, а сосредоточенная работа по совершенствованию и освобождению духа составила главное направление развития жизненных сил человека в буддийской культуре.

В Палестине "осевое время" ознаменовалось утверждением монотеизма. Пророки этого времени боролись против многобожия, против культа других богов, утверждая и доказывая, что есть единственный бог — Яхве, он — творец мира и человека, определяет дальнейшую судьбу мира и каждого человека. "Осевое время" для древних израильтян — это время осознания единобожия и собственной избранности. Эти ключевые идеи определили иерархию ценностей иудейской культуры: жить по Закону, данному Богом, и в качестве награды получить неисчислимое потомство, непрерывающийся род, несметные богатства и господство над всеми другими народами. Устремленность к такой жизни и определяет магистральный путь жизненных сил иудеев.

Греко-римский мир — единственный из тех, кому в "осевое время" пришло не религиозное и не религиозно-философское, а чисто философское откровение. В учениях Платона и Аристотеля открылись европейцам рационально объяснимая и логически стройная система мироздания, дуализм мира вещей и мира идей, диалектика формы и содержания, коррелятивность мышления и бытия.

Вторая стадия одухотворения жизни приходит в Европу с христианством. Единая Европа и общеевропейская культура возникли благодаря христианству. Оно оказалось приемлемым и для варварских, и для цивилизованных народов. Христианство составило духовный стержень европейской культуры, оно способствовало возникновению единого культурного пространства и выступило основой сближения и объединения единоверцев. Соискание нравственного совершенства, стяжание духовных богатств, укрепление веры, любви, сострадания, надежда на возрождение в Царствии Божьем надолго определили источник и направление реализации жизненных сил европейского человека.

Таким образом, стремление к духовному совершенствованию, культуре, гармонизации мира и религиозному спасению определяли главное русло реализации жизненных сил человека у разных народов в "осевое" и "послеосевое время".

Другим, сопоставимым по масштабу воздействия с духовным прорывом, событием в развитии культуры стала промышленная революция, положившая начало технической, "второй прометеевой", индустриальной эпохе и Новому времени в Европе. Эта "вторая ось" в истории культуры знаменует собой поворот на 180 градусов в генеральной устремленности человечества: поворот от духовного к материальному, от религиозного — к техническому, от небесного — к земному. С наступлением промышленной революции начинается преимущественная реализация иной составляющей жизненных сил человека: "воли к могуществу", к власти над природой и социумом, воли к комфортному существованию, к "владению, распоряжению, пользованию". От самосовершенствования и преобразования себя человечество переходит к самосовершенствованию и преобразованию окружающего мира.

Устроить мир по законам разума становится главной задачей в реализации жизненных сил человечества нового времени. Н.А. Бердяев об этой ситуации писал: "Меняется все направление культуры. Она направляется к практическому осуществлению могущества, к практической организации жизни в сторону все большего ее расширения по поверхности земли. Цветение "наук и искусств", углубленность и утонченность мысли, высшие подъемы художественного творчества, созерцание святых и гениев — все это перестает ощущаться как подлинная, реальная "жизнь", все это уже не вдохновляет. Рождается напряженная воля к самой "жизни", к практике "жизни", к могуществу "жизни", к наслаждению "жизнью", к господству над "жизнью"... Когда в массах человеческих слишком распространяется жадность к "жизни", тогда цель перестает полагаться в высшей духовной культуре... цель начинает полагать в самой "жизни", в ее практике, в ее силе счастье" [11].

"Знание — сила", "техника — власть", "политика — орудие достижения счастья" — эти лозунги определяют пути реализации жизненных сил человека в эпоху Нового времени. В качестве основополагающих принципов новоевропейской культуры человечество эпохи Нового времени приняло за основу своего жизненного проекта для воплощения своих жизненных сил и культурного бытия три составляющие. Во-первых, культ разума, стремление к рассудочной упорядоченности, регламентации, соразмерности, признание разума главным законодателем жизни, так называемый "принцип рациональности" (М. Вебер), который воплощается в инструменталистском подходе к действительности, в ориентации на рационально обоснованное действие, системе организации капиталистического производства, административном бюрократическом аппарате, политико-демократических установлениях буржуазного общества и в ценностно-этической позиции прагматизма и целерациональности. Во-вторых, это культ науки, исследовательско-познавательное отношение к жизни, субъект — объектный дуализм, научный метод истолкования и постижения действительности, "фаустовская одержимость знанием", по Шпенглеру, или "сократовская тенденция предпочтения знания перед жизнью", по Ницше. В-третьих, это культ техники и техногенность как главная определяющая черта новоевропейского развития, "прометеевский прорыв", по Яспер-су, к преобразованию природы и подчинению ее себе.

На пути научно-технического процесса и рациональной организации человечество добилось небывалых результатов, плоды реализации этой стороны сущностных сил человека поистине грандиозны. Но уже к началу XX в. стали очевидны пределы в реализации этой интенции, нарастание негативных последствий и как результат проявление кризисных процессов во всех сферах жизнедеятельности человека.

В XX в. Европа вступает в постиндустриальное состояние. Его сущность составляет отход от принципов индустриализма, техницизма, инструментализма и операционализма к окружающей действительности, активный поиск нового русла в развертывании, реализации — жизненных сил человека. Это период поиска новой формулы культурного бытия человечества. Логично предположить, что третье тысячелетие ознаменуется либо новой духовной осью, либо синтезом духовного и материального начал, соединением тех двух осей, которые автономно уже развернуты и прожиты человечеством.

Совершенно очевидно, что без синтеза разных культур, достижения нового духовного качества современной цивилизации, особенно России, трудно будет найти выход из системного кризиса, стержнем которого является кризис духовности.

Восстановление духовности и нравственности для России имеет особое значение, этот компонент социальной жизни имел для нее особое значение. — объединяющее, собирающее и мобилизующее и потому, что история России — это история войн, присоединение территорий и народов, защита от иноземных поработителей. Ей необходим был могучий духовно-нравственный катализатор национального самосознания и патриотизма.

Огромные просторы России, духовно-культурное и природно-климатическое разнообразие, следовательно, богатство национальных характеров — все это требовало от самосознания народа перспективности видения, предсказания надвигающихся опасностей, с одной стороны, с другой — объединения разных сил, народов, государств в решении национально-государственных проблем. Отсюда склонность к человеколюбию, но и к лидерству, мессианству в духовной и культурной жизни.

Эти ценности самосознания российского духа не привнесены извне, а исторически обусловлены. Они органически включают устойчивое чувство патриотизма, государственности, державности, без чего невозможно было выживание огромного государства, общности различных социальных образований. Важнейшим цементирующим элементом духовной жизни российского общества на протяжении веков было православие. Оно отличалось большой терпимостью по отношению к любым религиям и конфессиям, приверженностью к социальной справедливости, к преобладанию добра над злом и т.п. Именно поэтому в национальном самосознании прочно утвердились приоритеты духовного над материальным, нравственности над меркантилизмом и вещизмом, "не в деньгах смысл бытия" и т.п. Именно поэтому процесс строительства общества, государственности и отношений собственности в России имел специфические особенности. Непонимание или игнорирование истории не позволяет возродить российское общество на новой основе.

Итак, духовное в российском обществе является объединяющим стержнем, а особенности духовно-культурной жизни во многом определяют специфику общественного и государственного устройства, характер социальной организации, весь образ жизни российского человека. Если убрать этот духовный стержень из общественного устройства любой страны, России в особенности, разваливается весь социальный дом, цементирующим остовом которого он был.

Выдающийся русский мыслитель И.А. Ильин писал: "Помышляя о грядущей России и подготавливая ее в мыслях, мы должны исходить из ее исторических, национальных, религиозных и державных основ и интересов. Мы не смеем ни торговать ими, ни разбазаривать наше общерусское, общенациональное достояние. Мы не смеем обещать от лица России никому, ничего, мы должны помнить ее, и только ее. Мы должны быть верны ей, и только ей. Поколение русских людей, которое поведет себя иначе, будет обозначено в истории России, как поколение дряблое и предательское".

Учитывая сказанное, определяя и подготавливая будущее России, необходимо в первую очередь обратиться к тем жизненным силам, которыми располагает российское общество, его нации и народности, а не только социальные институты, в том числе политические. При этом надо иметь в виду, что в основе социального устройства российского общества всегда были элементы соборности, коллективизма, общинности, представительства различных слоев в институтах власти — это важнейшая составляющая российской объединяющей идеи, но одновременно это социальная основа всего обустройства России.

Важно понять, что российское общество при всей его держав-ности, склонности к авторитаризму, сильному правителю (царю-батюшке, президенту и т.п.) всегда заключало в себе и другие основы социальной организации, зачатки будущих социальных институтов гражданского общества, иные регуляторы общественной жизни — корпоративные, социальные, в большей мере основанные, на духовно-нравственных и культурных устоях. Именно поэтому социальная организация российского общества держалась не только на государственности, державности, институтах формальной демократии, но и на корпоративной собственности, корпоративных институтах, духовных и нравственных регуляторах, общественных идеях. Характерно, что именно эти скрепы общественной жизни по мере повышения зрелости общества получают все большее значение в развитии общественных отношений, обретают форму мировой тенденции.

Российским гражданам пора также вспомнить свой исторический опыт политического устройства, когда становление демократии не только основывалось на принципах римского формального права, но и прочно базировалось на традициях морали, духовно-культурных ценностей, началах местного самоуправления и соборной выборности.

В России впервые зародилась и, можно сказать без преувеличения, выстрадана демократия современного типа — демократия не соперничества и конфронтации, а договорных отношений, подлинного самоуправления, достижения согласия и выражения интересов большинства, многообразия различных наций и этносов. Этот способ выяснения, согласования и выражения национально-этнических, культурных, религиозных, профессиональных, территориальных интересов все в большей мере вырисовывается как корпоративно-демократический, опирающийся не только на центральную политическую власть, но в большей мере на гражданские институты общества, его социальные организации, прежде всего территориальные и трудовые.

Российский исторический опыт свидетельствует о том, что корпоратизм развития — не только определяющий способ хозяйствования, но и устройство всей жизни, политической организации общества, духовно-культурной сферы и т.п. Все эти структурные элементы, находясь в органической неразрывной связи, характеризуют иную модель развития общества, его исторический путь и сделанный политический выбор.

Поэтому корпоративный путь — это возвращение на современной новой базе к подлинно народным основам, традициям, идеалам, духовно-нравственным ценностям, способам хозяйствования и организации социальной и политической жизни.

Следовательно, настало время в поисках современных форм организации общественной жизни прислушаться не только к "мудрости" политических институтов, складывающихся гражданских институтов общества, которые требуют инновирования в соответствии с ведущей тенденцией современной жизни — возрождением духовно-нравственных регуляторов в организации социальных основ жизни, но и к "мудрости" муниципальных миров, отдельных личностей, традиционных для России неформальных социальных организаций — общин, институтов самоуправления, саморазвития. Именно они традиционно способствовали развитию народных основ жизнедеятельности, самореализации жизненных сил общества и личности.

[1] Джунусов М.С. Национализм. Словарь-справочник. М.: Славянский диалог 1998. С. 17.

[2] Учебный социологический словарь. 2-е изд.,/Под общ. ред. С.А. Кравченко. М.: Анкил, 1997. С. 9.

[3] Кравченко С.А., Мнацарян М.О., Покровский Н.С. Социология: парадигмы и темы. М.: Анкил, 1995. С. 206-207.

[4] Воронович Б.А., Горелов О.И., Торукало В.П. Управление реформами М РАГС, 1999. С. 18.

[5] Воронович Б.А., Горелов О.И., Торукало В.П. Управление реформами. М.: РАГС, 1999. С. 29 и др.

[6] Современное общество и личность в социологии жизненных сил человека. Барнаул, 1999. Т. II . С. 6 и др.

[7] Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Прогресс, 1991. С. 33.

[8] Ясперс К. Смысл и назначение истории . М.: Прогресс, 1991, С. 33.

[9] Там же. С. 34.

[10] Ясперс К. Смысл и назначение истории. С. 34.

[11] Бердяев Н.А. Воля к жизни и воля к культуре//На переломе философии и мировоззрения. Философские дискуссии 20-х годов. М.: Наука, 1990. С. 74.