Социальное прогнозирование

Все предыдущие лекции читались в МГУ и других университетах более 30 лет (с 1967 года). Разумеется, содержание обновлялось, но проблематика, в общем и целом, оставалась той же. Заключительная лекция посвящена прогнозам, которые только еще вырабатываются и осмысливаются в лабораториях ведущих футурологов мира. О них еще понятия не имеют чиновники ни одного правительства, ни одной международной организации, никто из экономических и политических деятелей, даже почти никто из ученого мира (за исключением нескольких сот профессиональных футурологов, которые начинают обсуждать эти проблемы на своих конференциях). Разумеется, о них понятия не имеет мировая общественность, в целом — включая студенчество. Да и затруднительно знакомить с такими сюжетами просто “человека с улицы”: “эффект футурофобии”, о котором мы столько говорили в первых лекциях, вырабатывает здесь полную меру.

Однако курс лекций по прогнозированию — тем более социальному — не может считаться завершенным, если студент не будет знать, над чем сегодня работает прогностика, что происходит, так сказать, на переднем крае этого фронта научных исследований. Надеемся, из прогнозного курса слушатель понял, что в технологическом прогнозировании не дается никаких предсказаний. Только выявление назревающих проблем и путей их решения. Из наиболее важных социальных прогнозов последних лет мы выбираем четыре:

— Технологический прогноз выхода из проблемной ситуации, связанной с начавшимся физическим вырождением человечества.

— Технологический прогноз преодоления проблемной ситуации, связанной с превращением общества в “коллективного наркомана”.

— Технологический прогноз предотвращения назревающей четвертой мировой войны (считая третьей “холодную войну” 1946— 1989гг.).

— Технологический прогноз оптимизации начавшегося процесса превращения человека в кибернетический организм (киборгизация личности).

1. Начавшееся физическое вырождение человечества и пути его предотвращения. До самых последних лет никому не приходило в голову, что массовый переход от традиционного сельского к современному городскому образу жизни (он полностью завершится в глобальных масштабах на протяжении первой половины XXI века — в значительной мере, на протяжении ближайших двух-трех десятилетий) влечет за собой, помимо многих других, одно поистине катастрофическое последствие: в городе человек полностью теряет потребность в семье, в детях, мало того — становится как бы “социально импотентным”, неспособным к нормальному воспроизводству поколений, чем, как нетрудно понять, подписывает себе смертный приговор в качестве разновидности земной фауны.

Как мы уже говорили в лекции по социологии семьи, в деревне ребенок с малых лет — помощник по хозяйству, подросток — “заменитель” отца и матери в важных трудовых операциях, молодожен — надежный союзник родителей на всю жизнь, их “живая пенсия” на старости лет. При этом высокая детская смертность заставляла наиболее здоровых женщин рожать до 10—20 раз, чтобы, в конечном счете, выжило трое-четверо самых жизнеспособных, передающих затем свои гены по наследству. Так обеспечивалось выживание рода гомо сапиенс на протяжении 40000 лет (по некоторым данным, даже больше).

В городе ребенок — всегда обуза, ломающая карьеру матери и очень осложняющая жизнь отцу. Подростки, у которых в городе — своя жизнь, отдельная от родителей, сбиваются в дикие звериные стаи и становятся чужими, все чаще враждебными отцу и матери. Молодежь, создавая свои семьи (точнее, в подавляющем большинстве своем, долгое время или даже всю жизнь пребывал в беспорядочном сожительстве — конкубинате) и вовсе полностью отчуждался от родителей — вплоть до полного “разрыва поколений”.

Естественная реакция на это людей — возможно более долгое воздержание от обзаведения семьей и нарастающая лавина разводов. В конечном счете, двух родителей начинают сменять не трое-четверо, как прежде, а всего один. Что, как нетрудно понять, обрекает на вымирание любую популяцию. До самых недавних пор полагали, что этот процесс займет столетия, если не тысячелетия, так что есть время исправить положение и вернуться к нормальному воспроизводству поколений. Более глубокое изучение наметившихся тенденций показывает, что времени осталось не так уж много: всего несколько десятилетий XXI века — и чем дальше, тем труднее будет приостановить перерастание назревающей критической (уже не просто проблемы!) ситуации в катастрофическую.

Дело в том, что процесс физического вырождения человечества сказывается, идет не просто в форме нарастающего преобладания смертности над рождаемостью и соответствующей постепенной убыли населения (депопуляция), а как бы “уступами”, “обвалами”, “лавиной”.

Развал семьи, массовый конкубинат, потеря потребности в детях на практике ведет к подавляющему преобладанию однодетной, в среднем, семьи. В ней ребенку не о ком заботиться с малых лет, и он все чаще вырастает инфантилом — “сущим ребенком” на всю жизнь, с соответствующим отношением к социальной ответственности, к семье, к классовым отношениям, к наркотикам и т.д.

При этом он не обязательно обладает наилучшей наследственностью. Мало того, как мы уже говорили, идиотизм современной школы расшатывает его нервную систему, подрывает иммунитет (аллергия), искривляет позвоночник, портит зрение, а все чаще и систему “ухо-горло-нос”, не говоря уж об урологии и гинекологии. И вся эта генная ущербность как бы автоматически передается по наследству. С данной точки зрения, один ребенок в семье (а это сегодня в городе скорее норма, чем исключение) — это почти то же самое, что потомство от кровосмешения: неизбежная физическая и психическая деградация от поколения к поколению.

Это еще не все дикие звериные стаи подростков о которых мы упоминали выше, начинают беспорядочную половую жизнь с 14—15 лет, а то и раньше. При этом средства массовой информации обрушивают на них шквал полностью легализованых половых извращений — от мужеложства и женоложства до онанизма и скотоложства. Результат: лавина венерических заболеваний (от СПИДа до массового подросткового трихомоназа), нарастающие урологические и гинекологические осложнения, сильнейшие осложнения, сильнейшие осложнения при родах, ущербное потомство, импотентность и бесплодие. Словом, у подростков и молодежи искусственно создаются условия, неотличимые физически и психически от жизни обычной проститутки. Как известно, физиология и психология такой женщины исключает потомство, даже если не предохраняться. Мужчины в этом плане выглядят не лучше.

Чтобы сказанное не показалось излишним “нагнетением ужасов”, приведем данные медицинского осмотра 15-летних девушек-восьмикласниц одной из элитных московских школ, где родители уделяют должное внимание детям (иными словами, в остальных школах положение еще хуже). Из 72 обследованных девушек только четырем (!) врачи гарантировали нормальные роды и здоровое потомство. Остальные делятся на две части. Одни еще девственницы, не пьют, не курят, не приобщаются к более сильным наркотикам. Но наследственность и состояние здоровья таковы, что осложнений при родах не избежать, а потомство почти наверняка будет в чем-то еще более ущербным. Другие уже начали беспорядочную половую жизнь. Многие подхватили, как минимум, трихоматоз. Многие — уже заядлые курильщицы и систематически находятся в состоянии довольно сильного опьянения. Некоторые уже начали приобщаться к еще более сильнодействующим наркотикам. Здесь шансы на здоровое потомство — не больше, чем у самой последней вокзальной проститутки.

Через пять лет в России ожидается падение числа детей и подростков школьного возраста на целую треть (с 21 млн. до 14 млн.). Как вы думаете, при только что обрисованном состоянии подрастающего поколения эти 14 млн. снова превратятся в 21 млн. или, скорее, падение продолжится лавинообразно, до нуля включительно?

Во избежание недоразумений, сделаем три существенных уточнения:

• Во-первых, падение рождаемости — тенденция глобальная, наблюдается, за незначительными исключениями, во всем мире. Оно связано с урбанизацией — массовым переселением людей в города. А в городе человек ведет себя примерно одинаково, безразлично зулус он или папуас, буддист или мусульманин. Поэтому, какой бы отметки ни достигло человечество во 2-й четверти XXI века — 8, 9, 10 миллиардов, дальше каждые 20 лет начнется “уполовинивание” молодежи, а затем взрослых работоспособного возраста. Правда, еще какое-то время останется растущее по инерции число стариков-пенсионеров. Но их судьбе в условиях “разрыва поколений” трудно будет позавидовать. Не исключено, что их начнут сразу выпихивать и на пенсии, и в краткосрочные хосписы одновременно. И это было бы справедливым воздаянием за их греховные деяния, за их богомерзкое (“секс”, “кабор” и т.п.) поведение во второй половине XX — первой четверти XXI в., и действительно, с какой стати одному работающему кормить десяток совершенно чужих ему людей?

• Во-вторых, падение рождаемости происходит неравномерно, разными темпами и масштабами в разных странах мира. Где-то с трех-четырех детей в “средней” семье до одного-двух. А где-то с пяти-десяти до трех-четырех (но в более отдаленной перспективе — все равно до двух-одного и далее). Этот разрыв неизбежно порождает растущее число вакантных мест — с одной стороны; растущих экспанентно выходцев из “трудоизбыточных” регионов мира — с другой. Наряду с растущим разрывом в уровне и качестве жизни той и другой стороны, он является первопричиной назревания четвертой мировой войны, чему будет специально посвящен один из следующих разделов лекции.

• В-третьих, мы абстрагируемся от научных открытий, которые почти наверняка произойдут в первой четверти XXI века и могут существенно видоизменить проблемную ситуацию. Например, с года на год ожидаемое произвольное определение пола будущего ребенка. Не подлежит сомнению, что в патриархальном обществе, которое никуда не делось вот уже несколько тысяч лет, это будет автоматически означать девять (если не девяносто девять) мальчиков на одну девочку. На воспроизводстве следующих поколений это скажется абсолютно так же, как если бы человечество поголовно перешло к гомосексуализму. Конечно, затем последуют судорожные попытки сбалансировать систему. Либо коммерческие (“стоимость” девушки на брачном рынке взлетит до небес), либо фашистские (пол ребенка — по разнарядке). Но то, что произойдет “большой скачок” к нулевой отметке численности мирового народонаселения — неоспоримо.

Ситуация может измениться и с началом клонирования человеческих особей. Но это будет уже не человечество, а качественно иная разновидность земной фауны. Мы специально остановимся на этом аспекте в последнем разделе лекции.

Возможно ли преодоление кризиса и возращение ситуации из критической в нормальную проблемную, каковая всегда существовала на всем протяжении истории рода людского?

Теоретически — да. Для этого надо всего лишь осознать, что смысл жизни любой разновидности земной флоры и фауны, не исключая человека, ошибочно считающего себя разумным, — не в каком бы то ни было “катаре”, а всего лишь в воспроизведении потомства. И сделать из этого соответствующие выводы под страхом исчезновения взбесившейся популяции — микробов ли, человека ли, обезьян ли, все едино — с лица Земли. Это означает, что высший класс общества — и по уровню жизни, и по почету — должны составлять вовсе не аристократия, не номенклатура, не олигархи, а Отцы и Матери семейств. Разумеется, не абы какие, а способные воспроизводить здоровое потомство (таких всегда меньшинство). Создав условия для того, чтобы в каждой такой семье было три-четыре ребенка, — это и значит стабилизировать положение, создать основу, на которой общество может нормально развиваться до любых параметров, признанных оптимальными.

Практически — нет. Потому, что все еще нет осознания важности семьи для выживания человечества. Потому, что семья и дети только снижают уровень и качество жизни. Потому, что видимо, нам не избежать предреченного в Апокалипсисе.

2. Начавшееся превращение общества в “коллективного наркомана” и пути преодоления этой проблемной ситуации. Человек, как и машина, время от времени “перегревается” на работе. Кроме того, если его безмерно огорчать — это все равно, что сыпать песок в шестеренки: вот-вот сломается. В обоих случаях требуется отдых, отдых, разрядка-релаксация. И человек с древнейших времен научился делать себе такую разрядку: смена занятий, приобщение к творчеству (в принципе безразлично — какому), катарсис — “возвышение духа” при встрече с подлинным искусством, антикатарсис — “загрязнение духа” при скандале, драке или хотя бы зрелище оных. Назовем все это ясности ради “наркотическим эффектом” мысленного перенесения себя на какое-то время в “мир иной” для отдохновения от трудов и огорчений “мира сего”.

Много тысяч лет назад было сделано открытие: если пожевать, вдохнуть или глотнуть какую-нибудь гадость — “наркотический эффект” удесятеряется. Однако до второй половины XX века заядлые курильщики, пьяницы-алкоголики и наркоманы составляли ничтожный процент населения, “величину, которой можно пренебречь”.

Положение изменилось с массовым переходом к городскому образу жизни, с превращением подростков и молодежи из ближайших сотрудников своих родителей в дикие звериные стаи со своими собственными законами, с массовой деморализацией людей.

В любой стае есть авторитетный вожак и есть приниженные, над которыми издеваются все остальные. Так и только так поддерживается стайная дисциплина, достигается выживание стаи. И если вожак курит, опрокидывает в себя стакан водки, сидит на “игле” и живет от случки к случке — то всем остальным приходится делать то же под страхом попасть в “приниженные”. А так как удельный вес подобных случаев в молодежной среде городов исчисляется растущими десятками процентов, нетрудно сообразить, как это сказывается на молодежи и на всем обществе в целом.

Типичный вожак ведет себя не как вздумается, а сообразно господствующей моде, в том числе подростковой и молодежной. Между тем не секрет, что существует хорошо отлаженная “индустрия моды”, в рамках которой не самые бескорыстные люди на земле наживают сотни миллиардов долларов на простой инстинктивной стадности человека, особенно сильной именно у молодежи. И если сигарета на рекламном щите (пусть даже с издевательской надписью “Минздрав предупреждает...”) отождествляется со стилем жизни, достойном подражания, — не сомневайтесь, молодой человек потянется к ней, даже если его поначалу вывернет наизнанку. Если изображение бутылки спиртного на каждом фонарном столбе — не сомневайтесь, она обязательно появится на столе в любой молодежной и даже подростковой компании. Чтобы “все как у взрослых”. Если на сцене и на экране самые симпатичные герои — законченные наркоманы, то стоит ли продолжать?

Уточним, что речь идет не только об “индустрии моды”. Существуют табачные монополии, вино-водочные синдикаты, наркобизнес. У каждого — свои методы завоевывания рынка. Вплоть до “иглы” насильно, несколько раз, пока не потянет самого (саму), как с девочкой, которую сутенер кулаками превращает в безразличную ко всему шлюху. Вплоть до хорошо отлаженной системы спаивания, сживания с лица Земли наркотиками целых народов земного шара, начиная с русского.

Что получается в конечном итоге? Общество, перешедшее к городскому образу жизни, год за годом постепенно превращается как бы в “коллективного наркомана” — с соответствующими “кайфом”, “ломкой” и неизбежным концом.

И при этом на горизонте — лавина синтетических наркотиков, которые можно готовить дома, как стакан чая, и с которыми невозможна борьба традиционными способами.

Бесстрашная статистика свидетельствует:

• Начинаешь в 16—18 лет с пачки сигарет в день — в 85 случаях из 100 умираешь до 60 лет (при изначальном потенциале в 90). И дети твои, зачатые после нескольких лет курева, обязательно будут в чем-то ущербны, только до сих пор практически никого не интересовало, в чем именно.

• Начинаешь в 16—18 лет со стакана водки в день — в 85 случаях из 100 умираешь до 50 лет (т.е. почти наполовину сокращаешь себе жизнь). И дети твои, зачатые после нескольких лет пьянства, в большинстве своем будут уродами и дебилами.

• Садишься в 16—18 лет на “иглу” — в 85 случаях из 100 умираешь до 30 лет. Детей обычно в этой короткой жизни не бывает, а если и случается — монстры из фильма ужасов.

Теперь помножьте всю эту картину на растущие десятки процентов подростков и молодежи. Может ли быть у такого общества будущее за пределами не то что XXI века, а скорее даже первой половины оного?

Остановить это коллективное сумасшествие, коллективное самоубийство невозможно ни убеждением, ни принуждением. Для этого требуются такие же годы и годы, какие потребовались для раскрутки смертоубийственного механизма наркотизации общества. Путем замены его столь же эффективным механизмом денаркотизации.

В самых общих чертах этот последний механизм включает в себя следующие элементы:

1. Отказ от гнусного общемирового социального лицемерия и признание, что никотин и алкоголь — такие же наркотики, как и сильнодействующие, только, в отличие от последних, легализованные.

2. Запрет на любую рекламу любых наркотиков — как прямую, так и косвенную (в литературном, сценическом, экранном, изобразительном искусстве). Приравнивание такой рекламы к растлению людей (с самым суровым уголовным преследованием).

3. Широкое просветительство по части механизма и последствий наркотизации, с упором на то, с чего начинается и чем кончается действие никотина, алкоголя, вообще наркотиков. Мобилизация на это дело всей рекламной индустрии, всего потенциала искусства.

4. Суровая дискриминация потребителей никотина и алкоголя. Создание условий, при которых такое потребление приравнивается к справлению постыдной нужды в специально отведенном для этого месте. Создание условий, при которых “человек с вредными привычками” рассматривается как заведомо “низшая раса”, неконкурентоспособная сравнительно с лицом, таких привычек не имеющим, когда речь идет о вакансии, распределении любого дефицита, вообще в любой соревновательной ситуации.

5. Создание моды на отказ от любых наркотиков (определенные успехи в этой области есть в США).

3. Назревание четвертой мировой войны и пути ее предотвращения. Все три мировые войны XX века были войнами за мировое господство. Во всех трех США шаг за шагом приближались к мировому господству и, наконец, достигла его. Но на этом сходство кончается. Вторая мировая была не похожа на первую. А Третья намного сильнее отличалась от Второй. Есть основания предполагать, что Четвертая будет не похожа ни на одну из предыдущих. Некоторые ее контуры проглядывают сквозь “Бурю в пустыне”, где вооруженные силы Третьей мировой (натовские) безнаказанно громили армию Второй мировой (иракскую — копию советской). Или сквозь столь же безнаказанные “точечные бомбардировки” Сербии по ее жизненным центрам. Или сквозь финансовые потрясения в конце 90-х гг. целых стран (в том числе и России), спровоцированные кучкой хакеров, которые оказались способными дезорганизовать экономику государства не хуже налета армады бомбардировщиков.

Три “критические массы” накапливаются сегодня. Как только они сольются друг с другом — начало Четвертой мировой неизбежно.

Первый фактор — рост новых и новых сотен миллионов полностью или частично безработных в странах Африки, Азии, Латинской Америки. Сегодня это число приближается к миллиарду или уже перевалило за него. Колоссальная безработица в отдельных странах мира была веками и была привычной. Неграмотные люди не знали иной жизни и мирились со своей судьбой. Сегодня они получили, по меньшей мере, начальное образование, знают о “иной жизни в ином мире”. Рвутся к ней (правда, дорываются считанные проценты) и, безусловно, не остановятся ни перед чем, чтобы “работать как в Азии, а жить как в Европе” (еще раз напомним нашу несбыточную мечту “работать как в СНГ, жить как в США”).

Второй фактор — наличие тоталитарных, изуверских и мафиозных структур, которые способны повести эти сотни миллионов на новые “кувейты”. Собственно, и не перестают вести, потому что ничего другого народу предложить не могут, а без балансирования на грани войны попросту теряют смысл существования. Иллюстрации: Израиль, Ливан (с трудом замиренный), Балканы, Чечня, Афганистан и весь среднеазиатский “пояс напряженности”.

Третий фактор — оружие массового поражения, из года в год прямо-таки “плывущее в руки только что перечисленных структур и полностью уравнивающее шансы сторон при новой “Буре в пустыне”.

Менее вероятно — ядерное, потому что сопряжено с трудностями изготовления и доставки. Однако разработка все более портативных образцов делает вполне реальной доставку “чемоданчика” с бомбой куда-нибудь поближе к Статуе Свободы, Мавзолею Ленина, Трафальгарской колонне или Эйфелевой башне. Мощность бомбы не имеет значения, поскольку паника неизбежно доберет необходимые миллионы жертв.

Более вероятно — химическое, поскольку здесь изготовление и доставка — проще простого. Правда, действенность этого вида оружия ограничена, но, как показывает токийский опыт, если его умело применить на пересадочных узлах метро в “часы пик” — паника окажется сопоставимой с ядерной бомбардировкой.

Еще более вероятно — бактериологическое, перед которым все страны мира совершенно беззащитны. Здесь число жертв может исчисляться миллионами еще до паники, а изготовление и доставка — еще проще, чем в случае с химическим оружием.

Наконец, наиболее вероятно — компьютерное. Представляете, никто никому не объявляет никакой войны, а воздушный, железнодорожный, трубопроводный, городской общественный транспорт (включая лифты) парализован, финансы в глубоком обмороке, предприятия, учреждения, организации одни за другими приостанавливают свою деятельность, снабжение и торговля закрываются, выстраиваются очереди, назревает социальный взрыв...

Теперь представьте себе любую серьезную конфликтную ситуацию в любой стране мира (от скандала какой-нибудь Моники с каким-нибудь Биллом до противостояния какого-нибудь президента с каким-нибудь парламентом). И сразу — провокация с применением любого из перечисленных выводов оружия массового поражения. Меж тем, соотношение сил на мировой арене постоянно меняется. Запад год за годом клонится к закату. Восток год за годом разгорается все ярче. Словом, все как в Ливане или Косово, только в мировом масштабе.

Как развести руками такую беду?

В глобальном плане выход только один — мировое правительство с вооруженными силами, способными обезвредить любого агрессора еще до того, как он совершит агрессию. Не американское, не натовское, а действительно мировое, опирающееся на эффективное развитие органов ООН, с участием Китая, Индии, Японии, России, Бразилии, Мексики — всех крупных держав мира, способных внести решающий вклад в борьбу с потенциальным агрессором. Правительство, целиком нацеленное на решение глобальных проблем современности (о которых столько говорилось в этом курсе лекций), нацеленное на переход к альтернативной цивилизации, исключающей все и всяческие войны.

В региональном плане (касательно нашей родной страны) вывод тоже только один. Поскольку в Четвертой мировой, как и в Третьей, не будет никаких фронтов, никаких различий между “военными” и “гражданскими” лицами — к войне должны быть готовы все поголовно, невзирая на пол и возраст. Лучше всего это сделать в рамках средних учебных заведений, для молодежи 14—20 лет — день в неделю, месяц в лето, а затем краткосрочные курсы переподготовки каждый год до пенсионного возраста. Возможно, в форме национальной (гражданской) гвардии. Возможно, просто в форме периодических сборов резервистов. Главное, чтобы в “час икс” не было никакого замешательства, чтобы каждый знал, где и что ему делать, и умел это делать, как на пожаре.

Что же касается собственно вооруженных сил, то опыт Третьей мировой не оставляет выбора. В современных условиях оказываются полностью неспособными армии, основанные на рекрутчине. Пусть вдесятеро меньше, пусть всего полмиллиона вместо пяти миллионов — зато каждый контрактник-профессионал стоит сотни насильно забритых инфантилов. Правда, для этого должна существовать система стимулов, при которой конкурс в армию превосходил бы конкурс в Академию наук или в ГИТИС. Но это уже из области экономики...

4. Киборгизация личности — оптимизация процесса. Ныне только пенсионеры помнят компьютеры первого поколения. Нечто вроде камеры хранения — огромная комната, заставленная до истока ящиками-ячейками, которые, непрестанно жужжа, выдавали через несколько суток что-то вроде 2x2=4. Вот уже лет двадцать перед нами компьютер нового поколения, и такое впечатление, будто он пребудет вечно. Но впечатление обманчивое, потому что на него уже совершено два покушения и теперь совершается третье, наверняка удачное.

Первое покушение — ноутбук габаритами с кейс десяток лет назад. К концу XX века он вышел из моды, так и не вытеснив своего предшественника — привычный стационарный компьютер, имевший перед соперником весомые преимущества. Второе покушение — тот же ноутбук, но уже с габаритами видеокамеры. Он существует до сих пор, но — параллельно со стационарным. Ибо тот и другой имеют специфику, исключающую взаимозаменяемость.

Наконец, третье покушение нам продемонстрировал летом 2000 года журнал “Футурист”, поместив на обложке симпатичную японку с черным квадратом 5x5 см, прикрепленным к дужке очков сверху наискосок от правого глаза. И со странными громоздкими перстнями на всех десяти пальцах обеих рук, перевитыми сложной сетью каких-то проволочек.

При ближайшем рассмотрении квадрат оказался монитором на жидких кристаллах, который дает такое же изображение, как и привычный стационарный (как — остается только догадываться). А перстни — это, оказывается, видоизмененный кейборд. А где де сам компьютер? Он торчит в нагрудном кармане, как телефон-мобильник (с пояснением, что есть еще один вариант — в виде довольно больших наручных часов).

Скорее всего, этот опытный образец — как паровой автомобиль XVIII века. Но это именно уже автомобиль, а не еще карета. Через несколько лет мы получим первые серийные образцы компьютера еще одного поколения. И как бы они ни выглядели, они обязательно должны будут отвечать следующим требованиям:

1. Предельно портативно — на уровне карманных или наручных часов с таким монитором, на котором все — как на телеэкране, и таким кейбордом можно пользоваться походя.

2. Все до единой функции стационарного компьютера, плюс телевизор, плюс радиовидеотелефон. Полный “эффект присутствия” на любом зрелище в любом городе мира. Доступ к любой информации любой библиотеки мира, не говоря уже о текущей арене. Возможность визуального общения с любым лицом в любой части земного шара, включая телеконференции и виртуальный роман с любимым человеком.

3. Опора на все информационное богатство Интернета или систем того же типа. Пока что все это — в состоянии первозданного хаоса. Но пройдет совсем немного лет — и здесь все будет, как в хорошей библиотеке. Что-то бесплатно. Что-то за плату. Что-то для ограниченного круга пользователей. Но во всех случаях — полная возможность приобщения ко всей информационной сокровищнице человечества.

Заметим, что эта машина способна легко решать любые задачи на оптимум — от расписания дел на день с минимумом расходов времени и средств, с максимумом эффекта по заранее заданным критериям до алгоритма оптимальной подготовки диссертации или стратегии отношений с любыми, чтобы выбираться в депутаты, министры, академики (правда, когда такие машины у всех — такого рода стратегии будут неизбежно “наезжать” друг на друга). Она способна помочь любой творческой работе — содействовать уточнению изобретения или рационализаторского предложения, скомпоновать роман или повесть, подобрать рифмы, сочинить музыку, выдать оригинальную графику и т.д. Она способна взять на себя любую разновидность рутинной канцелярской работы — проследить, просчитать, считать, сравнить, скопировать и пр.

Ясно, что человек во всеоружии подобной машины и совсем без оной — как летчик в кабине современного истребителя против голого троглодита с палицей. Поэтому в быстром и совместном распространении аппарата сомневаться не приходится.

Это еще не все.

На второе десятилетие XXI века инженеры-электронщики обещают нам, что эта штука будет встроена в человеческий организм наподобие протеза, а еще спустя десяток лет — наподобие железы типа щитовидной или предстательной. В обоих случаях организм практически ставится под контроль машины. Но с превеликой радостью! Ведь машина оптимально программирует идеальные, заранее заданные рост, вес, габариты, состояние всех до единого органов человеческого организма, легко одолевает любые заболевания, поддерживает высокой тонус, хорошее настроение, отличную физическую и умственную работоспособность. А в более отдаленной перспективе открываются возможности практически безбрежного повышения эффективности интеллекта, психологии, физиологии — ведь хорошо известно, что во всех этих отношениях потенции нашего организма используются всего на несколько процентов.

Стоп! А по каким программам работает эта машина? Кто их разработал? Господь Бог или ты сам? Не открывается ли здесь возможность безбрежного манипулирования психикой и интеллектом человека?

Да полно — человек ли это уже перед нами? Скорее, кибернетический организм, работающий на оптимизм, которому, в отличие от человека, не свойственно ошибаться, предаваться эмоциям, любить, страдать, мучиться сомнениями, радоваться достижениям, которому все человеческое чуждо.

Ну, а как же само сомнение? Напомним, что все вышесказанное ожидается не через тысячу, а через десять-двадцать-тридцать лет, при вашей жизни, дорогие мои юные слушатели.

Возможно, киборг окажется по каким-то критериям настолько же “эффективнее” человека, насколько тот — “эффективнее” обезьяны. Но может быть, все же оставить на всякий случай нас с вами — скажем, в виде “контрольной группы”, если с киборгами пойдет что-то не так?

Этот вопрос (в качестве заключения) представляю на ваше усмотрение.