Введение

Эпоха Возрождения (ХIV-ХVI вв.) - очень важная веха в культурном и интеллектуальном развитии Западной Европы. Она показательна тем, что человеческий разум освобождается от жестоких оков религии и побуждается к самостоятельному мышлению. Разум рассматривается как начало человеческого бытия, богатый своими потенциальными возможностями и, что немаловажно, сулящий практические выгоды ,- словом все, что может сделать человеческую жизнь осмысленной, полнокровной, наполненной земными радостями. Это обусловило поворот от ценностей религии к ценностям философии: возрождался интерес к учениям античных греческих и римских мыслителей.

Европа как бы вспомнила свое далекое прошлое, обращаясь к нему через эпоху Средневековья, когда богатства античности были преданы забвению. Не следует, однако думать, что религия была окончательно отвергнута. Христианские догмы и авторитеты еще сохраняли силу, но пробудившийся разум теперь выступал едва ли не равноправным партнером религиозной веры, поскольку только он мог рассматриваться в качестве опоры в земной жизни, а она, в свою очередь, стала в значительной мере самодовлеющей ценностью.

Эпоха Возрождения претерпела и новые экономические и социальные изменения: возвышение городских слоев итальянских городов - Флоренции, Рима, Неаполя, Милана и др., заинтересованных в свободном развитии, связях (хозяйственных, культурных и пр.), политической и социальной стабильности, демократических порядках, свободе самовыражения.

Торговый и ремесленный город уже значительно противостоит сельскому феодализму, который экономически и в социальном плане опирался прежде всего на поместья, земли. Жак Ле Гофф замечает, что ментальность горожан отличалась от ментальности феодальной: горожане жили идеями эгалитаризма (от франц. egalite, что значит равенство), основанными на горизонтальной солидарности, объединявшей людей благодаря клятве в сообществе равных; феодальная же ментальность тяготела к иерархии, выражалась в вертикальной солидарности, скрепленной клятвой верности, которую низшие приносили высшим (вассалы - сеньорам, верующие - всевышнему). Потому принято считать, что эпоха Возрождения - это возвышение городской культуры над сельской. Естественно, это сопровождалось раскрепощением жизни и мысли от религиозных запретов и схоластических начал. Человек стал видеть не только Бога, но и себя наравне с другими людьми. Он как бы обратился к своему миросозерцанию в пространстве природы и общественной жизни. Эпоха Возрождения положила начало серьезному осмыслению этих идей.

Поскольку в центре культуры Возрождения стоял человек, она по праву считалась антропоцентричной . В последующих рассуждениях мы не раз убедимся в этом. Центром Возрождения была Италия, ее идеи распространились и на другие страны - Германию, Францию, Англию, Голландию и т.д.

1.Итальянский гуманизм.

Знаменательным событием ХIV ст. в Италии было возникновение studia humanitatis, что в переводе означает "гуманитарные знания" (лат. humanus - человечный). Отсюда происходит понятие "гуманизм", которое охватывает собой взгляды и идеи, подчеркивающие уважение прав и достоинства человека, его стремление к самоутверждению, свободе и счастью. Гуманизм формировался на почве античной греческой и римской литературы. в работах гуманистов мы встречаем многочисленные обращения к философии Сократа, Платона, Аристотеля, Эпикура, Цицерона, Сенеки и других философов; к поэтам Вергилию, Овидию, Апулею, но и к религиозным идеям Августина Аврелия, Фомы Аквинского и др.

Существенной чертой studia humanitftis является возрождение античного диалога как излюбленного жанра гуманистов. Марсилио Фичино как бы открывает заново значимость такого диалога: "... некая естественная диалектика, то есть искусство рассуждать, ... прирождена людям изначально ... И любая человеческая речь, и всякое жизненное действие и побуждение есть ничто иное, как некое аргументирование ... Эта рациональная способность не менее естественная для человека, чем полет для птицы и лай для собаки". И далее идет рассуждение о том, что наш разум "... всегда спорит, даже когда мы молчим и когда мы спим; ведь вся человеческая жизнь - некое постоянное размышление".

Есть различие между диспутами схоластов и диалогами гуманистов. У первых это чисто школьная процедура, имеющая формальное значение; у вторых - это беседа в дружеском кругу, на лоне природы, и цель ее - в самом процессе общения, где происходит человеческое самоутверждение , а не доказательство уже известных истин.

Диалогичность становится принципом культуры ХV ст. Она включает столкновения разных умов, разных истин, несходных культурных позиций, но в целом все они составляют единый ум, единую истину и общую культуру. Насладиться спором, прожить в нем, найдя истину, - вот эстетический идеал гуманизма.

В гуманизме Италии выделяются два направления: одно из них тяготеет по смыслу к гражданской тематике (власть - правитель - гражданин - человек) и в силу этого условно может быть названо гражданским; другое берет за основу человека как ценность самому по себе и поэтому может быть отнесено к общечеловеческому гуманизму. Большинство гуманистов так или иначе были связаны с Флоренцией, с городом-коммуной, где правили жестокие правители. Их образ мысли и действия были предметом внимания всех горожан, это затрагивало их интересы. Поэтому работы и высказывания гуманистов получили широкий общественный резонанс. Гуманисты искали идеал справедливости и мудрого правителя (такая идея, как известно, была высказана еще Платоном), но одновременно и достойного гражданина-патриота. В их сочинениях звучит озабоченность состоянием нравственных устоев как власти, так и народа, но причины пороков они видят в самих людях, в их моральных принципах и человеческих качествах. Они были уверены, что человек может стать лучше, способен изменить себя и тем самым повлиять на общественную жизнь в целом.

Приведем несколько примеров. Колюччо Салютатти (1331-1406 гг.) в процессе спора высказывает мысль о том, что благородство души равно доступно для всех - и плебеев, и рабов, и государей; оно имеет природную основу и выражается в предрасположении к добру и добродетели. Чтобы его достигнуть, человеку самому придется принять на себя все тяготы, так что в зависимости от того, насколько ты сам способен сам возвыситься душой, настолько тебе и будет указан путь к благородству. В этих суждениях явно просматриваются демократические идеи и мысли об автономии личности, о ее способности преодолеть сложности судьбы. Если раб поднимется нравственно, становится выше, он перестает быть рабом; только благодаря душе человек может подняться над Фортуной.

Далее идут мысли о том, что привычки к добродетели, если они приобретены или укорены образом жизни, могут обуздать страсти к наживе, власти, насилию и т.д. Среди людей могут устанавливаться согласие и даже дружба; источником и стражем дружбы является благожелательность, благотворие - в этом видится основа общественной стабильности города.

Маттео Пальмиери (1406-1475 гг.) в своей речи, обращенной к должностным лицам правительства Флоренции, призывает их править по справедливости, ибо она - единственная добродетель, содержащая в себе все другие добродетели (эту мысль высказывали Платон и Аристотель). Справедливость же - основа согласия, согласие - основа порядка, порядок - основа спокойной и мирной жизни. В самой справедливости Пальмиери видит наклонность души к сохранению общей пользы, к возданию каждому по его заслугам.

Эту тему развивает и Донато Аччайуолли (1429-1478 гг.). Он обращается к гражданам и чиновникам с призывом добиваться справедливости, в которой он видит основу всякого благоденствия. "Она - знамя, указывающее, каким должен быть лучший и совершенный тип правления". Здесь просматривается идея о необходимости соединения политики и нравственности, та идея, которую высказывал еще Платон в работе "Государство".

Аламано Ринуччини (1426-1499 гг.) высказывает суждение о том, что богатство, знатное родство, популярность у народа мало значат, если уничтожена свобода. Что же такое свобода и каким образом мы в нашей жизни отошли от нее, - вопрошает Ринучини. И сам же отвечает, что "отличие свободы от счастья не столь уж велико". Свобода есть некая возможность; этому учили античные философы-стоики, они призывали усмирять волнения души и следовать туда, куда звал их разум. Отсюда рождалась их свобода, а вместе с ней и счастье. Начало такой свободы заложено в людях от природы, последующее развитие оно получает в процессе занятий искусством и правильного воспитания. Но при этом надо учитывать, что есть люди, более склонные к свободе или менее склонные к ней. И далее следует рассуждение о том, что люди бывают вынуждены подчиняться тем, кто посредственнее их по уму и способностям, но занимают высокие посты. Свобода предполагает наличие возможности жить, действовать и трудиться вольно. Но для этого человеку нужен свободны и возвышенный дух, сопряженный с мужеством. Основой свободы в обществе является равенство граждан. Оно достигается в первую очередь тем, что богатые не угнетают бедных, но и не испытывают насилия с их стороны; и каждый может надежно обезопасить свое добро от притязаний других лиц.

Что же касается причин утраты свободы в обществе, то Ринуччини называет в качестве таковых отказ от выборности высших должностных лиц и переход к их назначению; к тому же среди них, как он считает, нет достойных людей, а недостойные - разоряют государство. Но самая жесткая из всех несправедливостей, творимых ими, - это непосильные налоги, ибо средства от них идут на обогащение власть имущих. Народ утратил свободу из-за своей собственной покорности - таков вывод Ринуччини.

Как видно из его рассуждений, он исходит из необходимости мира, согласия и справедливости для всех, но истоки их, по его мнению, следует искать в самих людях, в их сознании, их природе.

Эту же идею разделяет и Марсилио Фичино (1433-1499 гг.). На вопрос "Что такое Фортуна и может ли человек противостоять ей?" он отвечает так: человек и человеческая природа как таковые не могут противостоять ударам Фортуны, но их может выдержать человек благоразумный. Под Фортуной в данном случае понимается судьба, несущая в себе неблагоприятные для человека обстоятельства. Но еще Платон учил - хорошо сражаться с Фортуной оружием благоразумия, терпения и великодушия; мы справимся с ней , если согласуем в себе силу, мудрость и желания. Интересны его рассуждения о счастье. Фичино утверждает, что есть три вида благ, т.е. блага Фортуны, тела и души. Первое - это богатство, почести, известность и власть (здесь понятие "Фортуна” употреблено в смысле везения, благоприятного случая). Но богатство не есть высшее благо, ибо ищут не его, а удобство тела и души. То же можно сказать и о почестях, известности и власти - они зависят от других лиц; стремление к ним сопряжено с беспокойством и тревогой. Блага тела - это сила, здоровье и красота. Сила и здоровье уязвимы, ибо всякая малость наносит им ущерб; нет блага и в красоте, так как она скорее существует для других, чем для себя.

Иное дело блага души. Они делятся на блага неразумной и разумной частей души. Первое относится к восприимчивости и наслаждению чувств, но и здесь нас часто постигает разочарование (после страстного желания нас часто постигают сомнения и раскаяние). Блага разумной части души связаны с острым умом, памятью, смелой и решительной волей, но не они составляют счастье, так как для того, кто их хорошо использует, они хороши, а кто делает это плохо - они плохи. Ошибаются те, кто считает, что счастье заключается в нравах (например стоики), ибо такие добродетели как умеренность и стойкость сопряжены с трудностями и тяготами. Но наша цель - не тяготы, утверждает Фичино, а покой и мир. Добрые же нравы не есть цель сама по себе, а средство для очищения и успокоения души.

И спокойствие не является пределом счастья, как думали эпикурейцы, поскольку спокойствие души дается созерцание истины. Последнее представляет собой блаженство, однако надо различать созерцание вещей земных, небесных и поднебесных, как это делали греки (Демокрит, Анаксигор, Платон, Аристотель). Наш разум будет всегда стремится к чему-то возвышенному, и только на Боге могут завершиться поиски разума и воли. Поскольку Бог есть действительная причина души, постольку только в Боге душа и находит отдохновение.

Из приведенного рассуждения Фичино следует вывод о том, что он превыше всего ценит духовность, при прочих достоинствах благ она оказывается наиболее достойной, венчающей собой поиски человеческого разума и его воли. Здесь, а нам представляется, выражена характерная для эпохи Возрождения мысль о сочетании античной культуры и наиболее ценных элементов культуры средневековья.

Не следует, однако, видеть за этим смирение перед верой; достаточно обратиться к "Речи о достоинстве человека" Пико Делла Мирандолы (1463-1499 гг.). В ней он страстно доказывает право каждого человека высказывать свое мнение по философским вопросам без учета возраста и официального положения. Сам Мирандола собирался поколебать несправедливую традицию, согласно которой выступить перед окружением папы Римского могут только степные и авторитетные лица. В своих девятистах тезисах Мирандола хотел опровергнуть многие авторитеты, но ему не позволили сделать этого. Обращаясь к античной и средневековой философии, Мирандола выступал за примирение Аристотеля с Платоном, что практически означало ослабление схоластики и религиозного вероучения.

Теперь обратимся к работам, специально посвященным государству. Одна из них принадлежит Джованни Понтано (1426-1503 гг.). В ней он дает наставления молодому герцогу Альфонсу Калабрийскому, но по сути дела высказывает свои мысли о государе. Они характерны тем, что в совокупности составляют идеал правителя, в котором преобладают высоконравственные начала, одаренность ума, достойные стремления и конечно же, в итоге, все это приводит к счастью его подданных.

Вот некоторые положения из наставления. Кто хочет властвовать, тот должен заботиться о двух вещах : первое - быть щедрым, второе - быть снисходительным. Этим он приумножит круг друзей и приуменьшит количество врагов. Государь всегда должен помнить, что он - человек, и тогда он не позволит гордыне увлечь себя, будет подчиняться одной лишь справедливости, и, видя, как прекрасно и счастливо складываются его дела, он именно тогда еще сильнее уверует во владычество господне над людскими делами, а господу все где отвратительна гордыня. Далее Понтано утверждает, что государь должен быть человеком доступным; ничто так не отвращает людей, как грубость и высокомерие. Именно когда тебе позволено делать все, особенно следует позаботиться о сдержанности. Нужно помнить, что когда-нибудь свобода может смениться рабством, богатство - бедностью, а знатность и величие - унижением и безвестностью. Человеку, стоящему у власти, прежде всего подобает сохранять в несчастии присутствие духа и не отступать перед натиском судьбы.

Юноше, вступающему на стезю власти, необходимо достичь мудрости, а для этого надо общаться с теми, кого считают мудрыми; надо, не взирая на загруженность важными делами, находить время для чтения книг древних авторов. Необразованность и невежество - самые презренные пороки, недостойные человека.

Надо стремиться быть щедрым и гуманным и избегать пороков, вызванных отсутствием того и другого. Защищай каждого от насилия, дабы все видели, что нет долее ревностного поборника законов и справедливости, чем ты, и что сам ты не требуешь от них ничего, кроме справедливости и чести. Основанием, на котором будет возвышаться величие государя, будет его жизнь, полное согласие с самим собой, верность и постоянство во всех словах и поступках.

В истории культуры эпохи Возрождения, однако, большую известность приобрел другой "Государь" - сочинение Никколо Макиавелли (1469-1527 гг.). Его автор занимал довольно высокий пост в правительстве Флоренции - он был секретарем и в силу этого, а также присущего ему таланта, он сделал очень важные наблюдения политической жизни. В судьбе Макиавелли были драматические моменты - он был обвинен в заговоре против Медичи и даже подвергнут пыткам. Затем последовало удаление от дел, и Макиавелли отдался литературному творчеству; тогда из-под его пера вышли произведения, актуальные до сих пор, и среди них, пожалуй, особо выделяется "Государь".

Если у Понтано мы видим идеал государя, то у Макиавелли - это антиидеал, развенчанный идеал, но такой, который выглядит очень реалистично и прагматично. Государь Макиавелли - это реальный политик, действующий по принципу "цель оправдывает средства". Ради блага государства все средства хороши; государь должен сочетать в себе свойства льва и лисицы, символизирующих собой насилие и хитрость, принуждение и коварство. Но интерес государства - не самоцель, он выражает интересы народа. Насилие, таким образом, творится государем от имени народа и во благо его. И хотя, как считает Макиавелли, оно призвано исправлять положение, а не разрушать, оно все же становится над народом как принцип отношения к нему, равно как и отношения к личности. У государя всегда развязаны руки, его действия всегда оправданы.

История дает нам немало примеров того, как наиболее жестокие и деспотические правители прибегали к советам Макиавелли как к классическим наставлениям во все времена, не исключая и наш ХХ век. В политической терминологии утвердился даже термин "макиавеллизм". Однако сам Макиавелли - сын эпохи Возрождения и гуманизма. Поэтому его идеи не могут быть истолкованы буквально, в них свой смысл. Об этом спорили и продолжают спорить исследователи его творчества, и один из них - Антонио Грамши - высказывал следующее мнение.

В истории развития той или иной сферы знаний и деятельности неизбежно наступает такой этап, когда они обретают самостоятельность и заявляют о себе в полный голос. Политическая наука и политика - не исключение; они должны рассматриваться в своем конкретном содержании. Макиавелли показал, что у политики есть свои собственные принципы и законы, отличные от принципов морали и религии. В новых исторических условиях - конец феодального средневековья, утверждение буржуазного и рационалистического способа жизни и мышления, - по-новому был поставлен и вопрос о роли морали и религии в обществе. Политика как бы заострила этот вопрос, отбросив и мораль, и религию, заявив свое право на то, чтобы стать самостоятельной, самодовлеющей наукой. Стержнем политики стала не мораль, а интересы конкретных людей; актуализировался вопрос о свободной воле человека, способности к его деятельности, направляемой трезвым умом. Отсюда и "спрос" на те личности, которые смогут действовать эффективно именно в этих, новых условиях. Государь Макиавелли - именно такая личность.

Однако эмансипированная от морали политика неизбежно становится негуманной, она оборачивается против личности, и это подчеркивали философы более поздних времен, например И.Кант. К такому же заключению приходят здравомыслящие политики нашего столетия. Сделать политику гуманной означает соединить ее с моралью. Но как это сделать, пока практических рецептов не существует, хотя у человечества нет иного выхода как заняться их поиском.

Многие гуманисты уже при жизни поняли, что их благородные идеи не осуществляются, и это порождает их разочарование и уход в более глубинную область - в осмысление жизни человека как самодостаточной ценности. Особенно выделяются среди них Джакомо Манетти (1396-1457 гг.) и Лоренцо Валла (1405-1457 гг.).

В своем трактате "О достоинстве и превосходстве человека" Манетти исходит из того, что человек ценен сам по себе, независимо от гражданского общества и государства. Эта мысль основывается на рассуждениях о совершенстве человеческой природы, так как Бог создал человека совершенным, считает Манетти. Это можно заключить, видя человеческое тело и целесообразность его творения. В нем каждый орган соответствует своему назначению самым наилучшим образом. Например, голова человека, ее особое место объясняются необходимостью высокого расположения органов чувств, чтобы они могли служить человеку для познания и понимания; форма головы - выпуклая спереди и сзади и сплющенная с боков и поэтому наиболее емкая и малоуязвимая, совершенная с точки зрения математических расчетов, - дает возможность вместить мозг и защитить его от внешних повреждений; крупные размеры головы и ее окружность позволяют заключить "красиво и удобно" большой по объему мозг и т.д. Расточая восторги в адрес человеческого тела, Манетти подчеркивает значимость и духовных сторон жизни человека. Он воспевает "естественные силы души" - способности разума человека, которые проявились в замечательных результатах его деятельности: чудесном корабле аргонавтов, Ноевом ковчеге, мореплавании в Мавританию, постройке Филиппо Брунелески - всемирно известном Флорентийском соборе, купол которого был возведен без всякого деревянного или железного каркаса; Манетти восхищают произведения греческих и римских поэтов, математиков и т.д.

Во всем, что делает человек, утверждает Манетти, он находит наслаждение, и в этом - смысл его отношения к природе. "Человек находит удовольствие в утолении жажды и голода, он радуется согреваясь, охлаждаясь, отдыхая. Ему доставляет наслаждение созерцание прекрасных тел, слушание музыки, рассказы о великих деяниях, вкушение яств на пирах, аромат цветов, прикосновение к новейшим вещам. Он испытывает восторг от процесса познания". Поскольку наслаждение, как видно, возможно и в земной жизни, а не только в загробной, земную жизнь можно прожить полновесно и интересно. Это не значит, что страдания души тоже необходимы, и смысл их в том, что они облегчают предвидение и осмысление человеческих несчастий.

Рассуждая таким образом, Манетти по-новому освещает столь важную для христианского богословия проблему теодицей (оправдания добра). Он подчеркнул мысль о том, что совершенное творение Бога, то есть человек, не может быть осужден навечно. Рай поэтому более совершенное, чем земная жизнь, бытие человека: здесь он прежде всего обретает здоровье и красоту тела, лишнего уродства и болезней. "Красота, бессмертие, неуязвимость, тонкость и легкость до такой степени, что тела могут проникать куда захотят, и не будут им противостоять ни двери, ни стены, ни укрепления, а при ходьбе в любую сторону не помешает никакая тяжесть", - в этих словах выражены, по-видимому, идеализированные представления Манетти о человеческом теле. Эти тела, наконец, обретают совершенный дух, ибо здесь, в раю, они созерцают Бога и всех святых лицом к лицу.

Лоренцо Валла, автор известного трактата "Об истинном и ложном благе" (в первой редакции "О наслаждении"), продолжает ту же тему. Он противопоставляет свои рассуждения религиозным идеям о воздержании. "Наслаждение создано провидением природы", "наслаждение есть благо, которое ищут повсюду и которое заключается в удовольствии души и тела". Валла выступает против учения стоиков, элементы которого есть в христианстве, о том, что душа своими внутренними побуждениями достигает добродетели и бесстрастия. Но для Валлы "мудрец, довлеющий себе" не есть идеал; "мы зовем людей к жизни, они (стоики) - к смерти". "Поистине - во имя богов и людей - зачем нужны воздержания, умеренность, сдержанность, если не постольку , поскольку они относятся к чему-нибудь полезному? В противном случае это вещь прискорбная, мерзкая и почти всегда болезненная, человеческим телам неприятная, ушам ненавистная, вещь, вообще достойная быть шумом и свистом изгнанной всеми государствами в безлюдные места, и притом на самый край пустыни".

Валла становится на сторону древнегреческого философа Эпикура, согласно учению которого наслаждение - единственное благо для человека. Наслаждение - это отсутствие страдания. Лучшее средство добиться его - самоустранение от тревог и опасностей, от общественных и государственных дел; то что Эпикур называл "прожить незаметно". "Само понятие высокой нравственности, - считает Валла, - является пустым, нелепым и весьма опасным, и нет ничего приятнее, ничего превосходнее наслаждения".

Говоря о благах тела человека, Валла называет самым главным из них здоровье, далее - красоту, затем силы и, наконец, все остальное. В его трактате подробно рассматриваются все виды наслаждений, и этим он обращает наше внимание на нашу телесную природу, которая, как правило, в силу тех или иных причин, оттесняется в нашем сознании на дальний план и напоминает о себе лишь тогда, когда тело обретает болезнь, или мы испытываем разочарование в прежних ценностях и стараемся найти себя. "Чрезвычайно энергичное выдвижение примата красоты, причем чувственной красоты", - это, несомненно, новизна, которую принесла эпоха Возрождения, - так подытожил один из исследователей ее эстетики А.Ф.Лосев. Но это и обращение человека к самому себе, к своим природным началам; это освобождение его духа, и вместе с тем его самообретение.

Обе книги (Манетти и Валлы) были занесены Ватиканом в индекс запрещенных книг - это само по себе красноречиво говорит об их значимости.

2. Искусство и натурфилософия

Гумманитсические идеи обрели себя не только в рамках studia humanitatis, они пробивались в живописи и поэзии еще в ХIII - ХIV вв. Искусство Италии в этом смысле было колыбелью Возрождения. Одним из первых его провозвестников был живописец Джотто ди Бондоне (1226-1337 гг.) из Флоренции. Его искусство знаменовало собой отход от средневековых канонов и утверждение того искусства, которое выражает все: и божественное, и человеческое. Джотто утверждал искусство естественное, и вместе с тем привлекательное и гармоническое.

Он отверг неподвижность византийского искусства, как и пафос византийского экспрессионизма; экстатическая или трагическая неуравновешенность сменились у него монументальным величием и драматизмом. Мерой его художественного вкуса стала идея нравственная, согласно которой чувство не утрируется, а переводится в действие. Джотто испытал на себе влияние идей св.Франциска Ассизского, так как был близок к францисканскому ордену, но при этом чутко улавливал новые веяния.

В росписях фресок в Верхней церкви в Ассизи Джотто представил святого не "бедняком", не страждущим аскетом, но человеком, полным сознания своего достоинства и нравственного авторитета; все поступки такого святого - не только чудеса, но достопамятные исторические события. Далее он прибегает к типично живописному средству - передаче мироощущения целиком с помощью цвета, как бы отождествляет живопись с поэзией. Это происходит тогда, когда Джотто сближается с великим поэтом Возрождения Данте Алигьери (1265-1321гг.), автором всемирно известной "Божественной комедии".

Джотто отказывается от плотского видения живописи и открывает объемное пространство - это ясно видно, например, в его "Мадонне на троне", а также в других работах. Если рассматривать художественное кредо Джотто, то это будет преобразование живописи из средства образного повествования о вещах, которые могли быть выражены словами, средство показа таких интеллектуально-нравственных ценностей, которые могут быть выражены только хорошо продуманными объектами и колористическими структурами.

Живопись Джотто - это не иллюстрация священной истории, это именно живопись с присущими ей специфическими выразительными средствами, говорящая своим языком, и в этом ее глубочайшая суть.

Гуманистическим содержанием пронизаны поэзия и философия Франческо Петрарки (1304-1374 гг.). Из его диалога "Тайна" видно, что он безмерно почитал Августина Аврелия, из философов античности его привлекали Платон и Цицерон. Сама жизнь Петрарки, принявшего духовный сан, была тем не менее жизнью частного человека, обращенного к самому себе, "первого индивидуалиста" (А.Ф.Лосев). В его "Письмах" выражен идеал творческого уединения и гармонии человека и природы. Земные блага, воспетые Петраркой, - это любовь к женщине (Лауре), природа, поэзия, книги, размышления. Все они существуют для ощущения полноты собственного Я.

Наиболее заметны гуманистические начала в сонетах, посвященных его возлюбленной Лауре, в которых поэт воспел свою чувственную любовь. Данте тоже воспевал любовь, но только религиозно-философскою. Любовь Петрарки сказалась безответной, отсюда присущее его чувство неудовлетворенности существующим - ацедия ( accidia - тоска). Это чувство, охватывающее поэта, само по себе знаменовало его духовную автономность, что осуждалось религиозной доктриной; вместе с тем это служило вдохновением для творчества. Драматический элемент личной судьбы порождал шедевры поэзии. Сонеты Петрарки говорят о его любви; трактаты, которые он написал, - о власти разума и традиции; но и то, и другое свидетельствует об одном - на заре эпохи Возрождения рождалась личность, эмансипированная от жестких религиозных традиций, заявлявшая права на самое себя.

Высокий Ренессанс (ХIV-ХV ст.) в Италии ознаменован выдающейся личностью Леонардо да Винчи (1452-1519 гг.). Этот гениально одаренный человек не получил классического образования, был по существу творцом самого себя. Он был начитан, знал идеи Архимеда и Евклида, как и идеи современников. Леонардо известен как художник, архитектор, скульптор, инженер, ученый, писатель и философ. В литературе об эпохе Возрождения о нем упоминают как о пионере современного естествознания.

Если принять во внимание состояние европейской науки того времени (а она только зарождалась), воззрения Леонардо поражают своей ясностью, чистотой идей, четкими суждениями о значении опыта и вычислении для познании и практики. В обширном научном труде Леонардо "Об истинной и ложной науке" и содержатся разделы, характеризующие эрудицию автора и круг его научных интересов, а именно: математика, механика, гидромеханика, геология и физическая география, метрология, теория летания и движения тел в воздухе, химия; сведения о свете, зрении и глазе; астрономия; анатомия и физиология человека и животных; ботаника. Из этого перечня видно, что Леонардо был среди тех, кто положил начало всей европейской науке последующих столетий.

Наука для Леонардо необходимо сопряжена с философией, о чем свидетельствуют его суждения в указанной книге. Он сосредоточен на природе, находя в ней не только тайны бытия, но и источник своего творческого вдохновения. Природа открывает нам свои тайны в опыте, "опыт - отец всякой достоверности", ибо ,"все наше познание начинается с ощущений" "опыт никогда не ошибается, ошибаются ваши суждения", - утверждает Леонардо. Что же касается мудрости, то она есть "дочь опыта".

Неверно было бы на основе этих и других мыслей делать вывод о том, что Леонардо односторонен в своей приверженности эмпирическому началу, так как его суждения о математике, о науке опровергают такое утверждение. В самом деле, как считает Леонардо, "ни одно человеческое исследование не может назваться истинной наукой, если оно не прошло через математическое доказательства" "никакой достоверности нет в науках, и в том, что не имеет связи с математикой".

Далее следует рассуждает о связи науки с практикой; ее Леонардо рассматривает как обязательное условие познания. "Влюбленные в практику без науки - словно кормчий, ступающий на корабль без руля или компаса; он никогда не уверен куда плывет". "Наука полководец, а практика - солдаты", - так подытоживает свои мысли Леонардо. И далее он наставительно отмечает: "Когда будешь излагать науку о движении воды, не забудь под каждым положением приводить его практическое применение, чтобы твоя наука не была бесполезна". Позже английский философ Ф.Бэкон будет отстаивать эту мысль, подчеркивая ценность науки в ее практически-прикладном значении.

Сам Леонардо стремился сделать знания основой того, что сегодня называют техникой и технологией. В его рукописях найдены чертежи и рисунки многих проектов, определивших свое время на века. Это проекты прялки, машины для обработки сукна, машины для кручения ниток, приспособления для выгрузки грунта при гидротехнических работах, а также землеройной машины, подводной лодки, летающих крыльев (прообраз самолета) и др. Все они не могли быть реализованы при жизни Леонардо, так как ни теоретически, ни технологически они не могли были обоснованы: тогда еще не было двигателя, не было нужных материалов и тем более специалистов; кроме того, мало кто из влиятельных людей вследствие своей ограниченности мог заинтересоваться ими и увидеть их практическую пользу. В этом, несомненно, заключается драма гения Леонардо; он принадлежит больше потомкам, чем современникам.

Говоря о практике, Леонардо считал, видимо, ее разновидностью искусства живописи, мастерством которого он был по общему признанию. "Всегда практика должна быть воздвигнута на хорошей теории, вождь и врата которой - перспектива, без нее ничего хорошего не делается ни в одном роде живописи", читаем мы у него. Живопись Леонардо - это философия, поскольку за ней стоят его мировозренческие и познавательные принципы, его отношение к природе, само его видение живописи как возможности наиболее наглядно представить научные принципы.

Известна его "Книга с живописи", где описана техника его рисунка и художественного творчества. Леонардо скрупулезно изучал анатомию тела, делал подробнейшие зарисовки и, опираясь на знания такого рода, находил наиболее точные и ограниченные линии рисунка. Он и здесь использовал математику: мысленно расчленял тело на части, находил геометрические аналоги и таким образом в итоге достигал точности изображения. Позже его последователи стали художники Альберти и Дюрер.

И вместе с тем, живопись у Леонардо стоит выше философии, поскольку она представлена на поверхности (на плоскости), философия же проникает внутрь вещей и форм, созданных природой. С точки зрения Леонардо созерцание непосредственно всегда выше, чем любые рациональные построения, поэтому живописное произведение является высшей реальностью, за которой ничего уже не стоит. Развивая эту мысль, Леонардо видел преимущества живописи и перед поэзией; оно, по его мнению, состоит в гармонии. Живопись, подобно музыке, может охватить предмет целиком, тогда как поэзия должна переходить от одной его части к другой и совершенно лишена возможности дать наслаждение единовременного гармонического существования частей. В заключение отметим, что наиболее совершенными считаются картины Леонардо "Мадонна в гроте", "Тайная вечеря", знаменитая своей улыбкой "Мона Лиза" и др.

Леонардо, таким образом, приближал искусство к науке; в его основе он видел природу, опыт, математику. Художник как бы сливался с природой, и в этом был смысл творчества. Иную эстетическую позицию занимал Микельанджело (1475 - 1564 гг.); он, напротив, стремился приблизить искусство к философии. В основе искусства, по его мнению, лежит нравственное чувство, духовность человека, связующая его с Творцом. Это видно в его знаменитых скульптурах "Давид", "Восставший раб", "Пьетта" и др., полных внутренних экспрессии и совершенства. Идее слияния искусства с природой Микельанджело противопоставил идею возвышения искусства над природой. В этой связи характерно его утверждение о том, что скульптура лучше живописи, так как она состоит в преодолении материи: скульптор отсекает "линию" материю, по мере того как из-под его рук вырисовываются контуры будущей статуи.

Что же касается третьего титана искусства Возрождения, а именно Рафаэля (1483-152 гг.), то он занимает промежуточную позицию. Его эстетическое кредо состоит в том, что художник должен изучать творения ему в процессе общения с природой; чувства нас обманывают, но разум их поправляет, говорил он.

Таким образом, эпоха Возрождения дала основные эстетические принципы искусства, главным образом живописи, скульптуры и архитектуры, они были гениально воплощены в произведениях великих мастеров и послужили отправными точками для последующих поколений художников.

Яркими представителями эпохи Возрождения были также ученые и философы Николай Кузанский и Джордано Бруно.

Николай Кузанский (1401-1464 гг.), на идеи которого опирался Леонардо да Винчи, родился в местечке Куза Трирской епархии в Германии. Еще в детстве у него обнаружились незаурядные способности, он получил блестящее образование в университете Падуй в Италии. Эта страна была одним из центров гуманизма и естествознания. Здесь будущий мыслитель имел возможность общаться с известными учеными; один из них - Паоло Тосканелли, впоследствии знаменитый математик, физик, географ, первый наблюдатель - астроном в Европе; ему Кузанец был обязан своими познаниями в науках. Известно также, что он был близко знаком с гуманистами Лоренцо Валлой и Амброждо Траверсари. Благодаря содействию последнего он поступил в папскую курию и принимал участие в папском посольстве для переговоров с греками по поводу объединения западной и восточной церквей. Николай знал греческий, арабский и древнееврейский языки, что открывало ему доступ к философии Востока средних веков. Позже Николай стал видным деятелем католической церкви - он получил звание кардинала; в этом качестве он поддерживал власть папства, но проявил себя как честный и принципиальный человек с высокими моральными устоями.

Николай Кузанский был одним из самых образованных людей ХV ст.; он известен как математик, как первый создатель географической карты Европы, как реформатор Юлианского календаря. Но особенно значительными были его идеи в области философии, тем более, что они были высказаны в эпоху господства христианской идеологии.

Кузанец был сыном своего времени, он не раз оказывался в сложном положении: как духовное лицо он обязан был блюсти верность теологии, он как ученый и философ высказывал идеи, которые противоречили религии. Возможно отсюда берет начало компромисс духовного и материального в его произведениях, следствием чего является его общая позиция - пантеизм. Одна из самых значительных работ Кузанца "Об ученом незнании" содержит основную для его учения о бытии (онтологии) идею: о совпадении в едином абсолютного максимума и абсолютного минимума.

Абсолютный максимум - это Бог, лишенный человеческих черт; это предельно общая философская категория ("бытие-возмодность","сама-возможность"). Бог - это бесконечное, единое начало, больше которого и вне которого ничего не существует. Кузанец придерживается позиции неоплатонизма; согласно ей бесконечное начало не может быть ни постигнуто, ни названо (отрицательная теология).Такое утверждение в некотором cмысле стояло в опозиции к схоластике. Отрицательная теология своим учением о бесконечном неперсонифицированном абсолюте подрывала идею троичности Бога, которая была церковной догмой; согласно ей нет ни отца, ни сына, ни духа святого, но есть только бесконечное.

Итак, абсолютный максимум - это Бог, а что же такое абсолютный минимум? " Минимум - есть то, меньшего не может быть". - поясняет Кузанец. Тогда абсолютное бытие представляет как совпадение максимума и минимума. " Абсолютный максимум единственен, ибо он - все, в нем есть все, ибо он - высший предел. Так как ему ничего не противостоит, то с ним в то же время совпадает минимум, и максимум тем самым находится во всем".

Совпадение наибольшего с наименьшим - это бесконечная, единственная, всеобъемлющая сущность, которая всегда остается равной самой себе. Это сущность без количественных и качественных характеристик, "чистая" сущность; ее Кузанец называет "душой мира формой" (это идея Аристотеля). Творец и творение суть одно и тоже - в этом и состоит пантеизм Кузанца.

Высшее начало мыслится как более совершенное по сравнению с природой, хотя оно не существует вне ее, составляет как бы основу природы, растворяясь в ней. В этих рассуждениях природа как бы основу природы, растворяясь в ней. В этих рассуждениях природа представлена как единое целое, как самодостаточное бытие, - эту идею воспримет Джордано Бруно, а позже (ХVII ст.) Б.Спиноза.

Николай Кузанский преодолел типичный для средневековья взгляд на мир как на собрание изолированных вещей и увидел в мире взаимные связи. Он высказал идею о связи между растительным, животным и человеческим мирами ("Сама растительная жизнь в своей темноте скрывает в себе духовную"). Эта идея встречалась и у Аристотеля. Но у Кузанца при этом высказывается мысль о присущих всему миру противоречиях, которые связаны между собой. Каждая вещь, говорит он, содержит в себе противоположные начала; в ходе их взаимодействия берет верх одно из них, и оно определяет в дальнейшем качество предмета. "Все вещи состоят из противоположностей в различных степенях, имеют то больше от этого, то меньше от другого, выявляя свою природу из двух контрастов путем преобладания одного над другим". Эти рассуждения близки к взглядам Гераклита. Своим утверждениям Кузанец обращает внимание на самое природу, видит в ней более содержательную сторону, чем это виделось теологам. Впоследствии эта идея будет усвоена и развита Гегелем.

Особый интерес представляет космология Николая Кузанского, это - наиболее радикальная часть его мировоззрения. Здесь он намного опередил современников, предвосхитив открытие Н.Коперника. Он не был сторонником гелиоцентризма, равно как и геоцентризма ("Земля имеет не больше центра, чем любая сфера"). И Солнце, и Земля движутся, а Вселенная не имеет центра - вот его вывод. Это означало, что Вселенная бесконечна ("Мир не имел начала во времени"), и она везде одинакова (не имеет центра). Коперник в своем открытии "освоил" лишь часть этого утверждения: он "остановил" Солнце, сделав его центром, вокруг которого обращаются Земля и другие планеты. Но оба они разрушали догму о Земле как центре Вселенной и тем самым расчищали почву для восприятия последующих естествонаучных и математических доказательств бесконечности и движения Вселенной.

Наиболее же последовательным в восприятии космологических идей Кузанца оказался Джордано Бруно (1548-1600 гг.), он точно и ясно заявил о бесконечности Вселенной и об отсутствии в ней какого-либо центра. Но он опирался уже на расчеты и выводы Коперника.

Джордано Бруно родился в местечке Нола близ Неаполя (отсюда приставка к его имени - Ноланец ); еще юношей он стал монахом доминиканского ордена, но личные контакты с умными и начитанными людьми и богатая библиотека доминиканского монастыря отвратили его от богословских истин, от схоластики и он бежал оттуда, скитался по городам Италии, Франции, Англии. Это был высокообразованный человек, он известен своими работами "О причине, начале и едином", "О бесконечности, вселенной и мирах" и др. Своими суждениями Бруно неоднократно вызывал недовольство церковных властей и приверженцев; как инакомыслящий он попал в поле зрения папской инквизиции и она решила расправиться с ним.

Бруно, рассчитывал получить кафедру в Падуанском университете (Италия), по приглашению приехал туда из Лондона, но здесь по требованию Римской инквизиции он был арестован. В тюрьме философ подвергался пыткам, где его склоняли "отречься и раскаяться". Но он был непреклонен, и тогда суд приговорил сжечь его на костре. В 1600 г. на Поле Цветов в Риме состоялась казнь. До потомков дошли предсмертные слова Бруно, обращенные к его судьям: "Быть может, вы с большим страхом произносите этот приговор, чем я его выслушаю". Бруно прекрасно понимал значение своих взглядов для развития антирелигиозных тенденций в науке и философии, но он выступил тогда, когда время для их признания еще не пришло.

Наиболее революционными были космологические идеи Д.Бруно. которые инкриминировались ему папскими инквизиторами, так как в корне опровергали официальную доктрину о мироустройстве.

Космология Бруно основывается на учении о бесконечности мира: "Вселенная есть бесконечная субстанция, бесконечное тело в бесконечном пространстве, то есть пустой и в то же время наполненной бесконечности. Поэтому вселенная одна, миры же бесчисленны. Хотя отдельные тела обладают конечной величиной, численность их бесконечна". Вселенная вечна и неподвижна, т.е. в том смысле, что ее нельзя сдвинуть в пространстве, ибо сдвинуть некуда, она везде и повсюду. Раз это так, то ясно, что у Вселенной нет центра, или можно сказать, что центр Вселенной везде.

Единая Вселенная, как считал Бруно, не сотворена, она существовала вечно и не может исчезнуть; в ней происходят непрерывные изменения и движение, но сама она неподвижна. Она едина во всех вещах, ее наполняющих: "Вселенная и любая часть ее едины в отношении субстанции", и потому все бесконечное многообразие качеств и свойств, форм и фигур, цветов и сочетаний, есть внешний облик "одной и той же субстанции, преходящее, подвижное, изменяющее лицо неподвижного, устойчивого и вечного бытия". Единая Вселенная не может иметь ничего противоположного себе, и Богу нет места за ее пределами. Но "сама природа ... есть нечто иное, как Бог в вещах" , "Бог движет все, он дает движение всему, что движется". Бог есть субстанция, универсальная в своем бытии, "субстанция, благодаря которой существует, он есть сущность - источник всякой сущности, от которой все обретает бытие ... Он - глубочайшая основа всякой природы".

Разделяя вслед за Кузанским идею о совпадении противоположностей, Бруно считал, что материя совпадает с формой (а не "подчиняется" форме, как это было у Аристотеля); совпадение противоположностей он усматривал в Боге. Таким образом, Бруно выступал против истин священного писания, держался позиции патеизма, который в ХVII ст. обосновал голландский философ Б.Спиноза.

И, наконец, Бруно высказывал мысль о возможности существования жизни вне Земли и в иных формах. "Мы полагаем, - писал он, - что для живых существ нашего рода обитаемые места редки, однако не подобает считать, что есть часть мира без души, жизни, ощущения, а следовательно, и без живых существ. Ведь глупо и нелепо считать, будто не могут существовать иные ощущения, иные виды разума, нежели те, что доступны нашим чувствам".

3. Возникновение механической картины мира

Высокое Возрождение ознаменовалось также появлением новых, подлинно научных идей в области физики и космологии, и первым именем следует назвать Николая Коперника (1473-1543 гг.). Великий ученый, экономист, врач и государственный деятель, Коперник был каноником Фромборкского капитула, организатором вооруженной борьбы против тевтонского ордена. Он родился в г. Торунь (Польша), получил блестящее и разностороннее образование в Кракове и в Италии. В 1543 г., т.е. в год его смерти автора, увидел свет его труд "Об обращении небесных сфер". Этот труд прославил имя Коперника на все времена, ибо в нем он бросил вызов представителям о геоцентрической картине мира, существовавшим более тысячи лет. В качестве общепринятой и освященной авторитетом церкви существовала картина мира, в основе которой лежали идеи Аристотеля - Птолемея.

Клавдий Птолемей - математик и астроном, живший в г.Александрии во II в. н. э. Он составил "Альмагест" - математическую и астрономическую энциклопедию, в которой точно изложил систему геоцентризма. Земля располагалась в центре Вселенной, небесные светила совершали круговые движения вокруг нее, но окружности их движения имели центр, не совпадающий с центром Земли (эксцентрики); кроме того, были и малые круги, по которым обращались планеты вокруг Земли по основному кругу - эпициклы, - все это было сделано столь искусно, что позволяло осуществлять предвычисление небесных светил и лунных затмений. Такая картина в принципе совпадала с идеями о сотворении мира Богом.

Однако еще пифагорейцы - астрономы Никетас и Экфант допускали движение Земли, а знаменитый Аристарх Самосский в III в. до н э. высказывал идеи гелиоцентризма. Сам же Птолемей, защищая геоцентризм, говорил, что если бы Земля не стояла на месте, а двигалась, то облака и птицы без видимой причины улетели бы на Запад, а падающие предметы летали бы не по прямой вниз, а в противоположную от Земли сторону. Подобных же эффектов никто не наблюдал.

Коперник доказал, что Земля не есть неподвижный центр видимого мира, она вращается вокруг своей оси. Этим он объяснил смену дня и ночи, а также видимое вращение звездного неба. Кроме того, он доказал, что Земля находится в движении, она обращается вокруг Солнца, находящегося в центре мира. Отсюда объяснилось видимое перемещение Солнца относительно звезд, а также петлеобразное движение планет; петли получаются потому, что мы наблюдаем планеты не из центра, а со стороны.

Коперник первым установил, что Луна является спутником Земли и обращается вокруг нее.

Опровергая Птолемея, он утверждал, что Земля, облака и птицы, и все другое - суть единая система, движение которой имеет двоякий смысл: оно абсолютно, поскольку в нем одновременно участвуют все; но оно относительно, если его рассматривать, выбрав точку обзора вне системы. Позже идеи об относительности движения развил Галилей и Ньютон, они использовали такое понятие как "инерция".

Очень важным было положение о центре Вселенной: если Солнце абсолютно неподвижно, то Вселенная обладает центром, но это означает также и то, что пространство неоднородно, ибо не всякая точка Вселенной может быть избрана точкой отсчета. Мы уже отмечали, что Коперник в этом выводе менее радикален, чем Кузанец, но ценность его идей особая - ведь это говорил ученый-исследователь. Коперник не был подвержен гонениям со стороны церкви, очевидно, это его личная заслуга - он сумел "вписаться" со своим открытием в свое окружение, однако после его смерти, в 1616 г., конгрегация кардиналов признала систему Коперника ложной и запретила его книгу.

Открытие Коперника имело огромное философское значение. Ведь человеку необходимо было пересмотреть свои взгляды на то, что точка опоры - это неподвижная Земля, стоящая в центре мироздания. Модель космической планетарной "демократии" (Земля наравне с другими планетами обращается вокруг единого для них центра - Солнца) ставила перед человеком проблему поиска новой точки опоры. Соотнося себя с космосом, человек чувствовал себя свободным, но отстраненным. Эту мысль хорошо выразил Б.Паскаль в своей знаменитой формуле: "Человек - это мыслящий тростник" он подвержен всем превратностям судьбы, но при этом он знает об этом - в этом трагизм бытия. Позже, как мы увидим, человек стал искать недостающую точку опоры в самом себе, в своем разуме, и это стало смыслом философских исканий Нового времени и эпохи просвещения (ХVII-ХVIII вв.).

Открытия Коперника заложили хорошую основу для последующих исследований космоса с позиций науки. Иоганн Кеплер (1571-1630 гг.) - великий немецкий астроном, математик, физик и философ - развил далее эти идеи и открыл законы движения планет.

Во-первых, он доказал, что планеты движутся вокруг Солнца не по идеально круговым орбитам, а по эллиптическим. Во-вторых, он пришел к выводу о том, что планеты совершают движение вокруг Солнца неравномерно - их скорость в различных промежутках при этом фиксируется математически. В-третьих, Кеплер установил математически устойчивую зависимость между временем обращения планет вокруг Солнца и их расстоянием от него. Таким образом, впервые была осуществлена формулировка математически безупречных законов, управляющих движением небесных тел. Это позволило - и Кеплер сделал это - составил специальные таблицы для предвычисления движения планет. В итоге стало возможным говорить о научной астрономии, очищенной от религиозных предрассудков и мифов.

Но в наибольшей степени дело Коперника развивал великий итальянский ученый Галилео Галилей (1564-1642 г.). Он разработал принципы механики, ее важнейший раздел - динамику (трактат "О движении"). Галилей сформулировал первые законы свободного падения тел, дал строгую формулировку понятия скорости и движения, исследовал закон инерции. Особую важность представляет высказанная им идея относительности движения. Кроме того, Галилей сконструировал подзорную трубу ( лучшая из них давала 30-кратное увеличение) для наблюдения за небом. Он открыл факт присутствия звезд в Млечном пути, обнаружил спутники Юпитера; на Луне им были открыты кратеры и горные хребты, а также пятна на Солнце; обнаружены фазы Венеры, световые явления вокруг Сатурна (позже названные кольцами). Спутники Юпитера и фазы Венеры он объяснил как доказательство истинности копернианской теории.

Таким образом, идеи Коперника были подкреплены научными фактами. Многочисленные и неожиданные итоги исследований как самого движения, так и космоса давали толчок к дальнейшему движению природы, стимулировали пытливую мысль в направлении, удаленном от традиционного пути, указанного церковью.

Инквизиция преследовала Галилея за его убеждения и пыталась заставить его отречься от них. Галилей выбрал путь компромисса. Формально он подчинился требованиям, но фактически оставался верным себе. Таким образом, он сохранил себя для науки. ибо считал, видимо, что истина должна восторжествовать не путем принесения жертв, как это было с Дж.Бруно, а через убедительность ее аргументов. Главным делом его жизни была наука, и он служил ей даже вопреки обстоятельствам.

И Кеплер, и Галилей заложили научные основы механической картины мира, а довершил ее создание великий английский ученый Исаак Ньютон (1643-1727 гг.). Он был физиком, математиком, астрономом и философом. Вместе с Лейбницем он оспаривал честь быть творцом дифференциального и интегрального исчислений. Ньютон по праву считается создателем классической механики; он вывел ее законы и обобщил их в законе всемирного тяготения, который объяснял одну из великих тайн природы. Механика Ньютона описывала движение макротел, таким образом, они оказались в центре картины мира.

В первом законе Ньютона сила выступает в качестве причины ускорения; процессы изменения в мире сводятся к ускорениям, а ускорение вызывается воздействием одного тела на другое. Второй закон гласит, что под влиянием силы, действующее на тело в данный момент и в данной точке, скорость меняется, и это мгновенное изменение скорости можно определить. Третий закон говорит, что действия тел друг на друга равны и противоположно направлены, т.е. указывает на взаимный характер воздействия тел друг на друга.

Ньютон вывел закон тяготения, ставший основой физики. Этот закон определяет силу тяготения, которая действует на данную массу в любой точке пространства, если задана масса и положение тела, служащего источником сил тяготения, т.е. притягивающего к себе другие тела. Ньютон показал, что гравитационные силы связывают все без исключения тела природы, они являются не специфическим, а общим взаимодействием. Закон тяготения определяет отношение материи к пространству и всех материальных тел друг к другу.

Система Ньютона оказывала влияние на стиль научного мышления и, более того, на характер мышления людей в целом. Ньютон провозгласил однозначность и единственность всех концепций, входящих в картину мира, а его математическое обобщение физических знаний прокладывало дорогу новому физическому представлению. Это касается понятия производной, дифференциала и интеграла - основы анализа бесконечно малых.

Механическая картина мира была первой в обозримой истории человечества научной картиной, свободной от мифических наслоений и поддающейся строгому описанию. Она давала человеку веру в силу его разума и тем самым определяла развитие его самосознания в направлении обретения им чувства независимости от природной стихии; служила духовной эмансипации личности и подготавливала приход атеистического сознания. В области философии, этики, педагогики и в других областях гуманитарного знания она породила "эпоху разума" (И.Кант, философы эпохи Просвещения). Многие ее положения легли в основу технической науки, т.е. стали теоретическим фундаментом техники и технологии "эпохи машин" (ХVIII-ХIХ вв.), они остаются таковыми и в настоящее время.

Однако ее основные посылки и методы неоднократно необоснованно переносились на те области знания, которые не могли быть предметом механико-математических спекуляций (биология, электромагнетизм, химия, история, социология и т.д.). Этот подход получил название "механицизма". По мере развития новых областей науки и обретения иных подходов механицизм уступал место более адекватным моделям познания.

В нашей философской литературе прошлых лет Ньютон рассматривался односторонне, а именно - как творец механической картины мира, великий ученый и т.д. Его вклад в историю оценивался исключительно в контексте утверждения приоритета естествознания в противовес религии. На самом деле, однако, это не вся истина. Сам Ньютон был личностью сложной и ему было присуще цельное мироощущение, в котором природа и Бог "искали" и дополняли друг друга, - об этом подробнее можно прочитать в статье И.С.Дмитриева "Религиозные искания Исаака Ньютона" (Вопр.философии. - 1991. - № 6).

В литературе принято освещать эпоху Возрождения в восторженных тонах, что вполне объяснимо. Она была предвестником другой эпохи - эпохи разума (ХVIII в.), породившей в свою очередь век бурного развития науки и техники - наш ХХ в. Нельзя, однако, не видеть и негативных последствий - это касается, прежде всего, постепенного ухода из нашей жизни гуманизма, пример тому - две мировые войны, множество локальных войн и других событий. которые стимулировали и сопровождались злобой и жестокостью.

Сама же эпоха Возрождения вскоре уступила свои позиции вполне закономерно. Реформация и контрреформация, крестьянские и религиозные войны ХV-ХVI вв. имели уже другую направленность, и мышление развивалось по иному пути. В немалой степени этому способствовала и наука о природе; труды Коперника, Галилея, Кеплера, Ньютона и др. меняли взгляды человека и ставили его один на один перед бесконечным космосом. Даже в литературе (у Шекспира, Рабле и иных авторов) появились освобожденные от высокой морали герои, описанные их действия сопровождались неслыханными до сих пор натуралистическими подробностями, шокирующими сценами жестокости и насилия. Живопись - святая святых Возрождения - и та изменилась под влиянием времени; ее принципы эволюционировали в сторону маньеризма. Идеалы республиканского правления были поколеблены образовавшимися абсолютными монархиями.

Означает ли все это крах идей Возрождения вообще, их неприятие последующей историей? Думается, что нет. Скорее всего в этом нужно видеть повод для переосмысления сути гуманизма, особенно в наше сложное время. Эпоха Возрождения живет в нашем сознании и ждет своих новых исследователей.